Будущее туманно

Надвоицы, что в Карелии, — типичный моногород. В прошлом году здесь приключилась беда: Надвоицкий алюминиевый завод (НАЗ) приступил к консервации основных мощностей — электролизных ванн. И будущее многих жителей Надвоиц в очередной раз оказалось окутано туманом.
Почему в очередной? Потому что за последние 10 лет Надвоицы уже пережили два кризиса. Первый — в 2009 г. Тогда тоже законсервировали электролизное производство. Для города это обернулось демографическим провалом — население буквально за год сократилось почти на 2 тыс. человек (а всего здесь живёт 10 тыс.). А в 2013 г. Русал хотел закрыть завод, но вмешались власти и не дали предприятию прекратить работу.
В 2018 г. в жизнь Надвоиц вмешались санкции США, точнее, запрет американским компаниям покупать российский алюминий. Электролизные ванны пришлось разобрать, производство законсервировать. По мнению некоторых специалистов предприятия, возобновить его будет проблематично.
Жители Надвоиц потихоньку уезжают из посёлка. Однако бросить всё и начать жизнь на новом месте зачастую не получается: их квартиры и дачи покупать никто не хочет. А оплачивать счета за коммунальные услуги всё равно надо. И люди попадают в долговую кабалу. Многие мужчины устроились вахтовиками и теперь месяцами не видят семьи.
Часть работников НАЗа всё-таки удалось пристроить на новый завод «Русский радиатор», но он пока не вышел на проектную мощность. Этой весной появился ещё один проект — предприятие по производству микрошунгита. Первая машина, выпускающая тонкодисперсный порошок, должна быть запущена в июне. Это даст Надвоицам 40 рабочих мест. Вот только до введения санкций на предприятии Русала работали 343 человека, а в самом посёлке проживали 7,6 тыс. человек. Куда податься им?

В химии — жизнь!

26 мая Россия отметила День химика. В Усолье-Сибирском, которое находится в полутора часах езды от Иркутска, к празднику решили привести в порядок обветшавшую стелу «Химпром». Сегодня она служит грустным напоминанием о славном прошлом города.
В лучшие годы на предприятии, а оно было одним из крупнейших и старейших в стране, трудились 13 тыс. человек. Сейчас от флагмана химической промышленности, окончательно закрывшегося в 2014 г., осталась лишь огромная полуразрушенная площадка, которая приносит городу массу проблем: охотники за цветным металлом вскрывают цистерны, наполненные опасными химотходами. Ликвидировать ЧП каждый раз приходится спасателям.
Как рассказывает местная жительница Инна Прокопенко, усольчане, которых уволили с завода, найти другую работу в родном городе, как правило, не могли. Из-за этого кто-то переехал сразу, кто-то продолжает жить в Усолье, но каждый день мотается в соседние Иркутск и Ангарск.
«Мы стали каким-то пригородом областного центра, — делится усольчанка Марина Манилова, мама в декрете. — Полгорода утром срывается туда. Мужчин местная зарплата не устраивает, многие выбирают вахтовый метод и уезжают зарабатывать на север региона. А мы не видим своих мужей месяцами».
Город химиков (его называют так и сейчас), оставшись без химиков, погрузился в депрессию, из которой не может выбраться. Так как перспектив получить хорошо оплачиваемую работу немного, молодёжь из Усолья уезжает. Зарплаты здесь — в пределах 20 тыс. руб., но и цены не всегда «кусаются» (хотя продукты стоят как в более благополучном Иркутске). А вот снять однокомнатную квартиру, а то и «двушку» реально за 10 тыс. руб. в месяц. Нового жилья в городе практически не строят — дома возводят только по госпрограммам, например, для переселенцев из ветхого и аварийного фонда. Тем не менее Усолье последние пару лет активно благоустраивают: обновляют парки, строят детские площадки, ремонтируют дороги. Реконструировали улицу с говорящим для города названием — Менделеева.
«С тех пор как „Химпром“ закрыли, нам обещают, что у нас появится новое градообразующее предприятие, но его всё нет. Какие-то организации открываются, но их не сравнить по масштабу с тем, что было раньше», — отмечает Марина Манилова.
Власти создание новых предприятий в городе стимулируют — в 2016 г., после визита премьер-министра РФ Дмитрия Медведева, Усолью присвоили статус территории опережающего социально-экономического развития (ТОСЭР). Это должно помочь привлечь инвестиции: бизнесмен, вложив в усольское предприятие 50 млн руб. и создав 20 рабочих мест, может получить множество налоговых льгот.
Как рассказала председатель комитета экономического развития администрации Усолья Ирина Трофимова, сейчас в ТОСЭР зарегистрировано 14 компаний, большинство из которых стали резидентами в конце 2018 — начале 2019 г. (среди них есть производители фанеры, топливных пеллет и даже мороженого).
Однако больше всего надежд местные власти возлагают именно на химиков — в городе готовятся построить комплекс по производству фармацевтических субстанций и готовых лекарств. Оно создаст 950 рабочих мест. Пока же за три года Усолье получило только 306 новых вакансий.

«Будем жить!»

Каждый третий житель Вологодчины живёт в моногороде, поэтому об их поддержке здесь задумались почти 10 лет назад. Ещё в 2010 г. регион «выбил» целевые средства из федерального бюджета, а сейчас в области действует собственная региональная программа комплексного развития моногородов, в которую в 2018 г. вложили 1,6 млрд руб. из бюджетов всех уровней, что позволило создать 12 тыс. новых рабочих мест. Череповец и Сокол — одни из немногих городов, которые стабильно развиваются. Череповец хоть и райцентр, но превосходит по числу населения областную столицу — здесь живут 320 тыс. человек. В городе минимальная безработица — 0,7%, а число вакансий гораздо больше официального числа безработных. Созданы индустриальные парки «Череповец» и «Шексна», не так давно город получил статус ТОСЭР. Средние зарплаты металлургов — 50 тыс. руб., у химиков — 60 тыс. руб.
«Когда в 2010 г. наступил кризис, я подумал, что всё, дальше жизни тут не будет, — рассказывает рабочий одного из заводов Андрей Соболев. — В городе царило мрачное настроение, друзья собирались уезжать, я тоже подумывал. Всё-таки двое детей, хочется, чтобы образование хорошее получили, работу нашли. Прошло 10 лет, и я думаю, хорошо, что не решился на переезд. Череповец развивается, открываются новые производства. В городе строятся детские сады, школа, фонтан красивый появился, магазинов много и везде покупатели есть. Программа по моногородам неплохую поддержку оказала. Мой друг открыл свой бизнес, а я с завода ушёл на новое предприятие. Там условия труда лучше и зарплата выше. Так что — будем жить!»
Ещё один вологодский моногород — Сокол. Когда-то его называли «городом бумажников», сейчас здесь делают упор на лесозаготовку и деревопереработку. Но и построенные ещё в советские времена предприятия по-прежнему работают, хоть и в меньших объёмах. Но местные видят в этом плюсы — выбросы от целлюлозного производства заметно сократились, экология улучшилась. Здесь реконструировали спортивный стадион, создали парк на месте пустыря, обустраивается набережная реки Сухоны, ремонтируются дворы и дороги. «У нас за прошлый год в ремонт дорог было вложено больше, чем за предыдущие 10 лет, — говорит житель города Алексей Смирнов. — А в этом только на реконструкцию акведука потратят 86 млн руб.!»
Нет проблем и с устройством детей в детсады, а скоро появится новая школа, которая поможет отказаться от учёбы во вторую смену.
Чем поможет государство?
Что делает государство, чтобы помочь проблемным моногородам? Получается ли вдохнуть в них жизнь или проще взять и переселить жителей? На вопросы «АиФ» ответила зампредседателя ВЭБ.РФ, гендиректор Фонда развития моногородов Ирина Макиева.

Уезжать не хотят

«АиФ»: Ирина Владимировна, ещё недавно в РФ насчитывалось 319 моногородов, теперь их 317. Почему?
Ирина Макиева: Три города в Пермском крае объединились в один: Пашия, Горнозаводск и Тёплая Гора вошли в Горнозаводский городской округ. Объединение финансовых и кадровых ресурсов даст мощный эффект, и эту практику нужно тиражировать в другие моногорода.
Зависимость от градообразующего предприятия — по-прежнему актуальная проблема для некоторых моногородов. Но в целом ситуация уже не столь тяжёлая, какой она была 10 лет назад, когда о событиях в Пикалёве в 2009-м была наслышана вся страна.
— Может, некоторые проще переселить, чем поддерживать в них жизнь?
— Такие предложения звучали. Тема переселения появляется, когда единственное в городе градообразующее предприятие находится на грани закрытия. Например, когда истощаются запасы ископаемых на местном градообразующем горно-обогатительном комбинате. Мы проводили опросы и выяснили, что жители, особенно старшее поколение, не хотят покидать родные места. Даже если в городе сложилась тяжёлая социально-экономическая обстановка. Нельзя насильно взять и переселить людей в другое место, это только их выбор. И пока в городе живут люди, ему нужно помогать.
— У вас есть рецепт, как реанимировать моногорода?
— После ситуации в Пикалёве по поручению президента была создана комиссия, в которую вошли 8 министерств и ведомств, крупные корпорации, профсоюзы, общественные организации. Когда в каком-то моногороде возникала проблема, все направляли ресурсы туда. Несколько лет комиссия работала в режиме пожарной команды и выработала несколько моделей перезапуска моногородов. Например, градообразующее предприятие переходило на выпуск другой продукции. Второй вариант — за счёт государства строились корпуса, подводилась инфраструктура, и инвестор приглашался на готовое место. Третий — активно развивали в моногороде малый и средний бизнес. Цель — создание направлений, альтернативных деятельности градообразующего предприятия, чтобы город экономически стал более устойчивым.
— Где это удалось?
— Череповец Вологодской обл. фактически уже не является моногородом. Помимо чёрной металлургии ведущей отраслью города стало производство минеральных удобрений. В результате слияния мощностей двух предприятий образовано новое — «ФосАгро-Череповец», построено два производства карбамида, реконструировано единственное в РФ производство фтористого алюминия. Развиваются машиностроение, металлообработка. Там же, в Череповце, есть индустриальный парк, для которого фонд выделил 800 млн руб. Построенной инфраструктурой воспользовалась компания — производитель фибролитовых плит и стеновых панелей. Среди резидентов также — производитель счётчиков, предприятие по производству металлоконструкций.
Или Кумертау в Башкортостане, раньше он специализировался на производстве вертолётов. Но осенью 2017 г. там открылся крупный маслоэкстракционный завод, который будет производить до 14 тыс. т подсолнечного масла ежемесячно. Инвестор пришёл из другого региона и построил мощное предприятие. Что для этого делалось? Наш фонд построил инфраструктуру до объекта, выделил субсидию. Когда предприниматель получил поддержку, он был в шоке. «Я, — говорит, — никогда ничего не получал от государства». Потом он подсчитал, сколько сэкономил, если бы сам с нуля строил в чистом поле, и решил взять льготный заём на развитие в размере 1 млрд руб.
13 июня летим в Лузу Кировской обл. открывать деревообрабатывающее производство. Компания делает современные дома из клеёного бруса, 80% продукции планирует экспортировать. А недавно я вернулась из Павловска Воронежской обл., где через 2 года будет построен мясоперерабатывающий комбинат, на котором будут работать 1 тыс. человек. Фонд выделит 1 млрд руб. на инфраструктуру для производства.

Пять шагов к жизни

— Закончилась 2-летняя программа «Комплексное развитие моногородов». Каковы результаты?
— Могу сказать, что практически все задачи, которые были перед нами поставлены, выполнены. Создано свыше 300 тыс. новых рабочих мест — и постоянных, и временных. Реализовано 1185 проектов благоустройства, отремонтировано 289 входных групп в поликлиниках — это вещи, которые напрямую влияют на настроение жителей в моногородах. В Набережных Челнах мы реализовали проект по развитию Камского индустриального парка «Мастер», сумма займа свыше 890 млн руб. Уже создано свыше 1200 новых рабочих мест. По инфраструктуре — инвестпроект в Усть-Катаве Челябинской обл. — это строительство инфраструктуры для тепличного комплекса «Горный». Выделили 1 млрд руб., это 720 новых рабочих мест.
— А Счётная палата заявила: «Существенно улучшить положение моногородов программа не смогла, число трудоспособного населения за 2 года сократилось на 353,6 тыс. человек».
— Отток населения, особенно молодёжи, из малых городов и поселений в крупные города — общероссийская тенденция. Идёт укрупнение вузов, закрываются филиалы, выпускники уезжают в областные центры. В отчёте Счётной палаты есть главный тезис: надо пересмотреть цели и задачи работы с моногородами и сделать акцент на участии городов в нацпроектах. Мы с этим согласны. Проблемы моногородов возникли не одномоментно. Они копились десятилетиями.
Мы продолжаем помогать моногородам. Сейчас у нас появился очень интересный проект «Прошагай город». Жители в рамках квеста прорабатывают туристические маршруты города и наносят на google-карту объекты, которые могут быть интересны путешественникам. Заявки на участие в проекте прислали больше 90 городов. Уже на картах появилось 680 новых объектов. Если в моногород приедет больше людей, им понадобятся места, где можно остановиться, кафе, сувенирные лавки. Это развитие для малого и среднего бизнеса, новые возможности для города.
— А в чём суть нового проекта «10–250»?
— Это заём под 0% годовых, который мы выдаём предпринимателям на развитие бизнеса в моногородах. 10 млн руб. — минимальный порог займа, 250 млн — максимальный. На Петербургском экономическом форуме подпишем первую сделку с ООО «ЗЕТТА» — производство двигателей для электромобилей.
— Появится ли новая программа поддержки моногородов?
— Мы собрали больше 3 тыс. предложений моногородов, сформировали их в проект новой программы до 2024 г. и внесли документ в Минэкономразвития. Сейчас идёт его обсуждение. Надеемся, документ в скором времени будет принят. Останавливаться нельзя.