Масло, холст 30Х20

Однажды я получил письмо. Ни имэйл, ни меседжь, ни твит, не коммент, а письмо в конверте. Бумажном. Письмо в конверте сейчас не обещает ничего хорошего, это может быть напоминание об оплате за домофон, штраф за что-то там, уведомление банка и тд. Но обратного адреса не было, а мой был написан фиолетовой шариковой ручкой. Неровный торопливый почерк, как будто подписывающий конверт боялся передумать в последний момент и бросить письмо в огонь. В смазанном штемпеле было практически невозможно понять город отправления, но судя по количеству марок, оно пришло издалека. На свет я смог различить в конверте листок бумаги, исписанный все тем же торопливым почерком. Кто это мог быть? Кто знал мой адрес? Может не мне? Но нет, имя мое, а оно у меня не самое частое, чтобы надеяться на случайное совпадение.

Озадаченно, я надел пальто и сунул письмо в карман. На улице шел ноябрьский дождь. Это не смотря на то, что в календаре значился конец декабря. В парке как всегда пахло мокрыми воронами и временем. В конце парка находилась моя любимая кафешка, где было много маленьких столиков на двоих и длинная стойка вдоль стеклянное стены, где можно было сидеть одному, глядя только на улицу и серое небо. В кафе как всегда сидело несколько унылых девиц. Насмотревшись продуктов киноиндустрии они так и перемещались из кафе в кафе, надеясь что однажды к ним за столик подсядет прекрасный принц и все кончится хеппи эндом. Под хеппи эндом они все подразумевали поцелуй на фоне заката под романтическую музыку. О том, что дальше есть что-то еще они, видимо, догадывались весьма смутно. Девицы равнодушно скользнули по мне взглядом и вновь уткнулись в свои чашки, Кажется, я не был принцем в их понимании. У пары из них я даже заметил Хазарский словарь, женскую версию.

Я сел на высокий стул в углу зала, отвернувшись от всех и некоторое время наблюдал за зонтами на ножках, пробегавшими мимо. Наконец, принесли мой латте, и я снова достал и разгладил слегка помятый конверт. В детстве бабушка говорила мне, что ожидание поедания конфетки гораздо приятнее самого поедания. Я раньше с ней не соглашался, но сейчас старательно вглядываясь в круглые буквы с длинными изогнутыми хвостиками у «р» и «д», я пытался настроиться на волну писавшего и понять о чем письмо еще до его прочтения. Мама и все другие родственники бы просто позвонили. Бывшие подружки знали все мои соцсети и не были настолько романтичны, чтобы писать настоящие письма. Иногда я оставлял свой фактический адрес на сайтах интернет магазинов, но они бы напечатали письмо на компьютере в любом случае. Может кто-то из старых друзей живет там, где просто нет интернета, и поэтому решил написать вот так? Но где это место, где нет интернета? Пустите меня туда хотя бы на неделю.
Итак, метод индукции, дидактики, или как там его, не работал.

- Извините, я туристка, вы не могли бы мне подсказать, что интересного можно посмотреть в вашем городе? – Раздался рядом со мной нервный, чуть подрагивающий голос.
Я обернулся и увидел бледную девицу, которая до этого уже сидела за столиком когда я вошел. Видимо, она настолько потеряла веру в принцев, что решилась на такой вариант как я. Мне показалось, что ее типичное лицо я уже видел много раз, может это просто моя соседка по подъезду? Ее смущенный вид явно говорил, что туризм это просто повод завести разговор. Ага, а если я поведусь и хэппиэнд с закатом, а потом выясняется, что ты живешь в соседнем квартале, что тогда делать будешь? – злорадно подумал я.
Ох уж эти женские тренинги и книги как поймать себе мужа. Они все твердят, что в 21 веке надо быть смелой, делать шаг самой, выбирать самой, а не ждать тихо в уголочке. Однако. Если потенциальному мужу надо, он и в уголочке заметит, и хоть ты паранджой обмотайся, все равно увидит и подойдет. А не надо, так никакие увертки не помогут. Мне было нинада. Но стало жаль ее, и я равнодушно кивнул на стул рядом со мной. Она поспешно села и уставилась на меня прозрачными мартовскими глазами. Что интересного в нашем городе? Смеетесь вы что ли? Маленький рабочий городок, с одинаковыми домами и единственным парком, который она уже, думаю, видела. Но раз уж я вступил в диалог нужно было продолжать и я назвал ей пару красот природы не подалеку. Она старательно записала их в блокнот и даже сказала что-то на счет того, что мы могли бы съездить туда с ней вместе. Я проигнорировал идею и распрощался, цветисто пожелав ей всего хорошо в нашем славном городе.
На улице лило. Зонты я не то чтобы не любил, скорее они меня не любили и терялись через три дня после приобретения. Поэтому я давно оставил идею о зонте и в дождь просто ходил быстрее, чем обычно. В тот момент, когда я пытался пробраться через особенно большую лужу, зазвонил мой телефон и истерический голос потребовал меня в офис. Немедленно, еще 3 минуты наз. «Да, я знаю, что у тебя выходной, но нужно прямо срочно, ты наше спасение».
Очередной шторм унитазе. Спасать кого бы там ни было не моя стихия, но я спасаю иногда, так как лень придумывать объяснения почему нет. На спасение коллеги от злых заказчиков и дальнейшее успокаивание его в соседнем кабаке ушел весь остаток дня. Только когда уже стемнело я смог пойти домой. Проходя по мосту через хмурую речку, я вдруг вспомнил про письмо. Оно все еще было тут в кармане, что даже странно в такой суматошный день, но я решил больше не откладывать и наконец-таки прочитать хотя бы имя, благо как раз над мостом горел яркий фонарь. И не смотря на сильный ветер и промозглость, я разорвал конверт и достал тонкий, свернутый пополам листок. Много текста, написанного фиолетовой шариковой ручкой и длинные изогнутые хвостики у «р» и «д». Я скользнул взглядом вниз, чтобы вначале увидеть имя написавшего, как порыв ветра вырвал у меня из рук трепещущий листок и понес над рекой. Листок завертелся, зацепился за ветки деревьев и упал в воду, которая понесла ее от меня быстрым течением. В руке остался пустой конверт. С красивыми кружевными марками, на двух их них были собаки породы Бишон Фризе, белые малыши со смешными мордами. Они никогда не теряли непрочитанных писем, и в этом было их счастье.
Когда мне надоело разглядывать собак на конверте, я пошел домой.
Проходя мимо недавно открывшейся аптеки, я подумал, что давно хотел купить масло лимона для чистки гитарного грифа. Я зашел в аптеку и увидел за прилавком бледную девицу с типичным лицом из кафе. Посмотрев на меня она побледнела еще больше, потом покраснела у уставилась куда-то в угол помещения, где рос большой фикус.
- У вас есть масло лимона? - равнодушно спросил я, стараясь не обращать внимания на ее легкую панику
- Нет, - пискнула она, - После праздников привезут.
- А как вы в праздники работаете?
- Сейчас я запишу вам, - она схватила листок бумаги, шариковую ручку и начала торопливо писать фиолетовыми круглыми буквами с длинными изогнутыми хвостиками у «р» и «д».
В этот момент в аптеку вошла шумная семья с болтливыми детьми. Они сразу начали задавать вопросы и бледная девица отвлеклась на них, выронив листок с расписанием. Я незаметно вышел на улицу и пошел по безлюдному тротуару. Прямо в лицо мне светила последняя луна этого года.

Однажды мы гуляли по ночному супермаркету в центре Берлина.
А что такое ночной супермаркет? Дамы за прилавками в отделе живой рыбы кормят морских чертей. У них у всех водянисто-безразличные глаза. И у чертей, и у дам. Для последних это, наверно, условие приема на работу.
В отдел зелени и специй привезли свежую марихуану с запахом корицы, и фрау Миллер, считающая себя основательницей марки пива, подозрительно нюхает свежие листики, стараясь понять, не примешался ли к корице аромат кориандра.
- Я ненавижу кориандр, - шепчет она, протягивая нам веточку травы.

Мы идем мимо полок, роняя то и дело пачки крекеров, и они рассыпаются по полу с тихим морозным хрустом. От их ледяного треска становится очень холодно, бутылки медового виски покрываются инеем. Приходит леди с метлой, похожая на средневековую ведьму, и подметает морозный крекер, после чего сразу теплеет. Мы ожидаем, что она сядет на метлу и улетит, но она вместо этого останавливается напротив нас; кажется, она считает нас почти мусором и хочет смести в угол. Прячемся от нее за полкой оливок. Пользуясь моментом Сивый открывает банку маслин и съедает половину
- Попадешь в объектив камеры, сам будешь с охраной общаться, я же не знаю немецкого, - говорю я.
- Kein Problem, - отвечает он и отдает мне остатки маслин.

В отделе чая находим печальную чайную фею.
- Гибискус, - бормочет она, - Снова проблемы с гибискусом. Вы мне не поможете? - с надеждой смотрит на нас фея.
Мы начинаем разыскивать сбежавший гибискус, и находим его в пачке с морковным чаем.
- Кто в Германии пьет морковный чай?- спрашиваю я.
Чайная фея молчит и удивляется моему невежеству.
- Она иностранка, - извиняющим тоном говорит Сивый, - Она не знает, что у нас морковный чай это секретный напиток для свершения великих дел. Купим пачку?
- А разве мы запланированы великие дела, - спрашиваю.
- Великие дела случаются случайно, от случая к случаю. Может, ты завтра приготовишь мне молочный суп с папоротником, и это и будет великое дело.
Я ненавижу молочный суп, и папоротник тут не поможет, но я согласно киваю и беру пачку.
Сивый тянет меня в молочный отдел, я знаю, чтобы молоко для супа купить, и сопротивляюсь из-за всех сил. Но он обещает мне сливочных ракушек, и я соглашаюсь. В молочном отделе с каждой головки сыра нам улыбается Чеширский кот.
- В Германии, что, сыр больше не делают? – спрашиваю. – Как же мой любимый Дорблю?
Сивый презрительно фыркает, и жестом фокусника достает откуда-то пачку Бергкезе Альгойер:
- Для любителей гор, - говорит он.
Я очень люблю горы, я никогда их не видела. Оказывается, что Чеширские коты сидят на молочных ракушках. Я прогоняю их и смахиваю на пол благородную чеширскую шерсть.

В отделе конфет на нас в упор смотрит из коробки с цукатами сахарный опоссум. В лапах он держит половинку лимона и задумчиво грызет ее.
- Ты зверь, тебе тут нельзя, - говорю я ему.
- Я сахарный, мне можно, вон шоколадных зайцев же ты не прогоняешь! – парирует опоссум.
Шоколадные зайцы пищат и разбегаются, как только мы подходим к их полке.
Я не люблю сладкое, Сивый не любит зайчатину, скоро рассвет и мы пробираемся к кассе.
- Зайдем выпить кофе? – спрашиваю.
На последнем этаже темно, только горят лампочки кофемашин. Мы выпиваем на двоих двойной эспрессо.
Сивый смотрит на часы:
- У меня в 6 самолет в Дюссельдорф, у тебя в 6.30 в Белград. Таксисты бастуют, метро закрыто, весь центр стоит в пробках, почту не носят, интернет отключили в связи с звездопадом. Пойдем пешком? С попутным ветром тут минут 40.
- Пошли.
На улице свежо. Я чувствую запах рассвета. Тает луна.

неизбежной победы стяг

Слушаю: Buschido

With the wrong tune playing till it sounded right