Однажды - 23:25

Однажды мы гуляли по ночному супермаркету в центре Берлина.
А что такое ночной супермаркет? Дамы за прилавками в отделе живой рыбы кормят морских чертей. У них у всех водянисто-безразличные глаза. И у чертей, и у дам. Для последних это, наверно, условие приема на работу.
В отдел зелени и специй привезли свежую марихуану с запахом корицы, и фрау Миллер, считающая себя основательницей марки пива, подозрительно нюхает свежие листики, стараясь понять, не примешался ли к корице аромат кориандра.
- Я ненавижу кориандр, - шепчет она, протягивая нам веточку травы.

Мы идем мимо полок, роняя то и дело пачки крекеров, и они рассыпаются по полу с тихим морозным хрустом. От их ледяного треска становится очень холодно, бутылки медового виски покрываются инеем. Приходит леди с метлой, похожая на средневековую ведьму, и подметает морозный крекер, после чего сразу теплеет. Мы ожидаем, что она сядет на метлу и улетит, но она вместо этого останавливается напротив нас; кажется, она считает нас почти мусором и хочет смести в угол. Прячемся от нее за полкой оливок. Пользуясь моментом Сивый открывает банку маслин и съедает половину
- Попадешь в объектив камеры, сам будешь с охраной общаться, я же не знаю немецкого, - говорю я.
- Kein Problem, - отвечает он и отдает мне остатки маслин.

В отделе чая находим печальную чайную фею.
- Гибискус, - бормочет она, - Снова проблемы с гибискусом. Вы мне не поможете? - с надеждой смотрит на нас фея.
Мы начинаем разыскивать сбежавший гибискус, и находим его в пачке с морковным чаем.
- Кто в Германии пьет морковный чай?- спрашиваю я.
Чайная фея молчит и удивляется моему невежеству.
- Она иностранка, - извиняющим тоном говорит Сивый, - Она не знает, что у нас морковный чай это секретный напиток для свершения великих дел. Купим пачку?
- А разве мы запланированы великие дела, - спрашиваю.
- Великие дела случаются случайно, от случая к случаю. Может, ты завтра приготовишь мне молочный суп с папоротником, и это и будет великое дело.
Я ненавижу молочный суп, и папоротник тут не поможет, но я согласно киваю и беру пачку.
Сивый тянет меня в молочный отдел, я знаю, чтобы молоко для супа купить, и сопротивляюсь из-за всех сил. Но он обещает мне сливочных ракушек, и я соглашаюсь. В молочном отделе с каждой головки сыра нам улыбается Чеширский кот.
- В Германии, что, сыр больше не делают? – спрашиваю. – Как же мой любимый Дорблю?
Сивый презрительно фыркает, и жестом фокусника достает откуда-то пачку Бергкезе Альгойер:
- Для любителей гор, - говорит он.
Я очень люблю горы, я никогда их не видела. Оказывается, что Чеширские коты сидят на молочных ракушках. Я прогоняю их и смахиваю на пол благородную чеширскую шерсть.

В отделе конфет на нас в упор смотрит из коробки с цукатами сахарный опоссум. В лапах он держит половинку лимона и задумчиво грызет ее.
- Ты зверь, тебе тут нельзя, - говорю я ему.
- Я сахарный, мне можно, вон шоколадных зайцев же ты не прогоняешь! – парирует опоссум.
Шоколадные зайцы пищат и разбегаются, как только мы подходим к их полке.
Я не люблю сладкое, Сивый не любит зайчатину, скоро рассвет и мы пробираемся к кассе.
- Зайдем выпить кофе? – спрашиваю.
На последнем этаже темно, только горят лампочки кофемашин. Мы выпиваем на двоих двойной эспрессо.
Сивый смотрит на часы:
- У меня в 6 самолет в Дюссельдорф, у тебя в 6.30 в Белград. Таксисты бастуют, метро закрыто, весь центр стоит в пробках, почту не носят, интернет отключили в связи с звездопадом. Пойдем пешком? С попутным ветром тут минут 40.
- Пошли.
На улице свежо. Я чувствую запах рассвета. Тает луна.