Что надо знать о коронавирусе - 15:10

Успеть до пневмонии

– COVID-19 вызывает пневмонию. Но с этим-то заболеванием врачи давно научились справляться!

– Пневмонии, вызванные новым коронавирусом, отличаются от обычных. Сегодня есть понимание, что происходит в дыхательных путях человека при попадании в них COVID-19. Оказалось, что феномен «матового стекла», который врачи видят на компьютерной томографии лёгких пациентов, – следствие химического пневмонита, который возникает после внедрения вирусов в лёгочную ткань. Вирусная атака приводит к массовой гибели клеток лёгочной ткани, с которыми связаны газообменные функции органов дыхания. Позже на фоне химического пневмонита развивается пневмония, которая чревата развитием «шокового лёгкого» (респираторного дистресс-синдрома), при котором оно перестаёт обеспечивать транспортировку кислорода в кровь, и у человека возникает кислородное голодание.
Чтобы не допустить осложнений, лечение нужно начинать ещё на стадии химического пневмонита, а для этого требуется ранняя диагностика заболевания.

– Но сложность в том, что лекарств от него не существует.

– Да, на химический пневмонит не действует ни бактериальная, ни противовирусная терапия. Единственное, что помогает в такой ситуации, – назначение антималярийных препаратов, которые уменьшают повреждение эритроцитов вирусными частицами.
Во всём мире идёт работа над созданием лекарств, которые будут способны остановить массовую гибель клеток при вторжении вируса.
Определённые успехи уже есть. Исследования показали, что мишенями вируса являются рецепторы АПФ2, которые регулируют водно-электролитный обмен лёгочной ткани. Поэтому самое перспективное направление – создание препаратов, способных заблокировать этот рецептор. Китайские исследователи уже апробируют такие лекарства.
Активно включились в работу и наши учёные, которые создают технологии, способные избавить человека от кислородного голодания, возникающего на тяжёлых стадиях пневмонии. Исследователи из Института ядерной физики разработали уникальный генератор для получения оксида азота, который сейчас апробируют на базе института Склифосовского. Второе направление – технология получения термического гелия. Нагретый до 70 градусов гелий позволяет расправить лёгкие без повреждения лёгочной ткани и обеспечить транспортировку кислорода в организме. Эта технология создана и пока применяется только в России.

– Насколько обоснованы опасения, что даже у людей, у которых коронавирусная инфекция протекала в лёгкой форме, изменения в лёгких останутся на всю жизнь?

– Есть работы, которые показывают, что коронавирус может вызывать идиопатический лёгочный фиброз, а также другие заболевания, приводящие к инвалидности (в частности, рассеянный склероз). Но пока это лишь предположения, а точнее – опасения учёных. Серьёзных исследований на эту тему проведено не было, поэтому научной базы для таких выводов нет.

Надежда на вакцину

– Есть мнение, что нынешнюю эпидемию, пик которой ещё не пройден, остановит только вакцинация.

– Сегодня вакцину рассматривают как панацею от нового коронавируса, и это во многом верно. Другое дело, что эпидемия началась в декабре прошлого года, а работа над вакциной всё ещё продолжается. Так быть не должно. Сегодня вакцины рассматриваются как лекарства быстрого действия. Поэтому для создания прививок должны применяться другие биотехнологии, которые позволят делать это быстро.

– Правда ли, что от нового коронавируса способны защищать прививки, созданные от других болезней – например, от гриппа?

– Вряд ли от коронавируса защитит вакцина от гриппа. Но если посмотреть на ситуацию в европейских странах, можно заметить, что в Швейцарии и Германии заболеваемость и смертность существенно ниже, чем в соседних государствах. Это может быть связано с тем, что там врачи широко назначают антипневмококковую вакцину, которая активно влияет на иммунную систему, в том числе и на врождённый иммунитет. В СМИ прошла информация, что такую прививку не так давно делали Ангеле Меркель. Немецкие специалисты тогда объяснили это тем, что таким образом они надеются защитить канцлера от пневмонии.

Повторение пройденного

– Вопрос, который волнует всех: когда закончится эпидемия и мир вернётся к нормальной жизни?

– Это вопрос скорее к математикам, которые строят модели, прогнозирующие развитие эпидемии. Врачи могут лишь говорить об опыте прошлых эпидемий. Они показывают, что обычно взять ситуацию под контроль удаётся за 3–4 месяца. Коронавирус попал в Россию в феврале-марте. Сейчас идёт активный рост числа больных. Значит, в начале – середине июня заболеваемость должна сойти на нет.
Но важно не только когда закончится эпидемия, но и то, какие выводы мы из неё сделаем. Нельзя забывать, что нынешняя эпидемия – экологически обусловленная проблема. Она возникла потому, что человек не смог приспособиться к изменениям окружающей среды, которые сам создал. Его иммунной системе это оказалось не под силу. Значит, проблема не только в новом вирусе, но и в нашем иммунитете.
Исследования, которые были проведены ещё в Советском Союзе, показали, что человек, особенно в зрелом возрасте, имеет серьёзные дефекты в иммунной системе. Необходимо признать, что у современного человека есть риск возникновения иммунодефицита. Поэтому необходимо ввести иммунологический паспорт и на протяжении всей жизни поддерживать врождённый иммунитет. Также необходимо усиливать механизмы защиты слизистых от проникновения вирусов. Для этого необходимо отказаться от курения и поддерживать мукозальный иммунитет (иммунитет слизистых оболочек горла, носа, бронхов и т. д.). Есть прививка, которая позволяет повышать его активность. Имеет смысл возродить вакцинацию.

Реаниматологи отмечают, что при COVID-19 пациенты с «разрушенными» легкими, у которых пульсоксиметр показывает острую кислородную недостаточность, активны до последнего, удушья не замечают. Почему такая обманчивая картина?

Я бы не сказал, что эти пациенты так уж активны. Но человек действительно может не ощущать симптомов. Некоторые исследователи сегодня говорят, что развитие ковидного острого респираторного дистресс-синдрома (ОРДС, дыхательная недостаточность — прим.«Ленты.ру») очень сильно отличается от традиционного ОРДС.
Отличие состоит в некоторых патофизиологических характеристиках поражения легких. В частности, эластичность легочной ткани, или комплаенс, при ковиде почему-то особенно не нарушается. Основное нарушение с точки зрения патофизиологии — это гипоксемия и вентиляционно-перфузионный дисбаланс (нарушение газообмена в легких). Главные характеристики механики дыхания — это податливость и сопротивление. Если эластичность легких не нарушена, то у пациента нет трудностей при дыхании, нет одышки. Вот в этом необычность ситуации. То есть у многих тяжелых пациентов нет субъективного ощущения тяжести болезни.

Некоторые ваши коллеги подозревают, что у пациентов не пневмония, а другое специфическое поражение легких, связанное с нарушением работы гемоглобина — белка-переносчика кислорода. Насколько это может соответствовать действительности?

Теория сегодня действительно часто обсуждается. Но ее происхождение, знаете, какое? Это китайская научная работа, выполненная на основе компьютерного моделирования. Там сделали модель гемоглобина, в ней есть альфа- и бета-цепи. И увидели, что у бета-цепи конфигурация вроде бы конгруэнтна [соразмерна] вирусу SARS-CoV-2. И на этом основании решили, что есть тропизм вируса к бета-цепи гемоглобина. Поэтому и поражается гемоглобин. Но этой научной работы в интернете вы уже не найдете, ее удалили как недоказанную. Тем не менее конспирологические гипотезы до сих пор живут и обсуждаются.
Нет никаких оснований говорить о том, что ковид-пневмония — это и не пневмония вовсе. К сожалению, у нас сегодня есть морфологическое подтверждение процесса. Почему к сожалению — потому что это аутопсия умерших пациентов.
Есть, конечно, определенные особенности новой вирусной пневмонии. Она вовсе не такая, как, скажем, вирусная пневмония, связанная с гриппом. Но это все-таки пневмония — воспалительная реакция, связанная с вирусной агрессией в ткани легких.

До ковида сколько вирусных пневмоний у нас было в стране?

Немного — в среднем 10-15 процентов. Раньше самой частой причиной вирусных пневмоний был грипп. При вирусе гриппа характерно поражение эпителия верхних дыхательных путей: рта, носа, горла и так далее. Если инфекция спускается вниз, то это все же не признак того, что она перерастет в пневмонию. Скорее всего — в бронхит. Поэтому, говоря сегодня о кардинальных отличиях других вирусов от вируса SARS-CoV-2, прежде всего отмечают огромное количество пневмоний. Почти у всех пациентов, попавших в стационар с COVID-19, поражены легкие.

До регистрации SARS-CoV-2 у нас уже были известны другие коронавирусы. Они становились причинами пневмоний?

Известны четыре коронавируса, которые входят в структуру острых респираторных заболеваний. Но болезнь при их участии протекала достаточно легко и обычно без поражений нижних дыхательных путей. Вирус SARS-CoV-2 — абсолютно новый. Китайцы с ним впервые встретились в конце 2019 года, а мы, европейцы и американцы, — в 2020 году.

Могла ли часть жителей России, особенно на Дальнем Востоке, граничащем с Китаем, в Сибири, переболеть COVID-19 еще прошлой осенью?

Исключено. Многие сейчас пытаются вспомнить, как они болели осенью и в начале зимы. В ноябре-декабре действительно отмечалось много пневмоний, но опять-таки они были связаны совсем с другими возбудителями. Один из самых частых возбудителей, которые тогда фиксировались, — микоплазма [mycoplasma pneumoniae — лат.]. А микоплазма — это также контагиозная инфекция, то есть может передаваться от одного человека к другому. Но сценарий протекания микоплазменных пневмоний — совсем другой. На снимках компьютерной томографии картина иная, чем то, что мы наблюдаем сегодня. И совсем другие лабораторные показатели. При COVID-19 — это абсолютно четкая особенная картина болезни.

В чем особенность?

Если коротко, то при COVID-19 пневмония — двусторонняя, локализация — периферическая. Микоплазменные пневмонии чаще односторонние. Встречаются и двусторонние, однако в этом случае томографические снимки отличаются, изменения в легких иные.
Наши рентгенологи, описывая снимки легких при ковидных пневмониях, употребляют такие термины, как «булыжная мостовая», симптом «матового стекла». Именно так выглядят поражения

Считается, что новая болезнь опасна для пожилых. Но тяжело болеют и молодые. С чем это связано?

Действительно, молодых много. Под «молодыми» я имею в виду тех, кто моложе сорока.
Есть и двадцатилетние. Но, как правило, все эти молодые люди имеют определенные сопутствующие заболевания. Часто гипертензия, диабет, ожирение

Ситуация, когда условно здоровый молодой человек вдруг заболевает и оказывается на ИВЛ, исключена?

Почему исключена? В медицине редко бывает так, что либо единица, либо ноль. Исключения возможны. Но когда мы видим у молодого непростое течение болезни, то, скорее всего, у него все же есть сопутствующие патологии.
И плюс еще абсолютно свежая информация — генетики США опубликовали исследование, что к коронавирусу есть определенная генетическая предрасположенность индивидуумов с разным набором генов. Это достаточно интересно, речь идет о человеческих лейкоцитарных антигенах. В эту группу входят более 150 антигенов. Но, в частности, речь идет об антигене В 46:04. Выдвигается версия, что он ассоциирован с более тяжелым течением COVID-19.

Если версия подтвердится, то в практическом плане что это даст?

В ближайшем будущем генетическое исследование, которое достаточно недорогое, может дать информацию, кто из индивидуумов находится в группе риска по COVID-19. Эти люди в первую очередь будут являться кандидатами для вакцинации.

В тяжелых случаях пациентов переводят на искусственную вентиляцию легких. Сейчас на Западе врачи считают, что эта процедура не только неэффективна, но даже усугубляет состояние ковидных больных. У вас сложилось какое-то представление?

Во многих странах мы видим достаточно высокие показатели летальности на фоне ИВЛ. Но пациенты, которые находятся на искусственной вентиляции легких, имеют такую степень дыхательной недостаточности, что при помощи других методов терапии они, наверное, не смогли бы прожить не то что несколько часов, но даже и нескольких минут
Поэтому этот метод — жестокая необходимость. Но, как мы видим, иногда и он не спасает тяжелого пациента от неблагоприятного исхода.

Как я понимаю, лечения от коронавируса до сих пор нет. Какой из предложенных методов сегодня считается самым эффективным?

Это правда, все проводимое лечение сегодня — экспериментальное. Среди тех препаратов, которые мы используем, нет ни одного для прямого воздействия на эту вирусную инфекцию. Мы работаем с препаратами для лечения малярии, ВИЧ-инфекции. Но надеемся, что в ближайшее время будут зарегистрированы лекарства именно для COVID-19. Эти надежды не случайны, так как сейчас завершаются клинические исследования препаратов Ремдесивир и Фавипиравир.

Насколько перспективно лечение плазмой крови выздоровевших, нужно ли его срочно внедрять во всех больницах?

Метод начали в свое время использовать еще китайские коллеги. О безусловной эффективности метода говорить рано, так как история его применения достаточно короткая. Но сейчас по этой методике накапливается хороший позитивный опыт. В частности, в институте Склифосовского (НИИ скорой помощи им. Н. В. Склифосовского в Москве — прим. «Ленты.ру»). Есть надежда, что это действительно перспективно, так как с плазмой переболевшего вводятся другому болеющему нейтрализующие антитела. Они помогают бороться с инфекцией.

Сегодня московские врачи заявили, что смысла разделять обычную пневмонию и коронавирусную нет. Это правильный подход?

Да, такая практика должна применяться по всей стране. В Москве мы видим, что на первом месте среди всех респираторных инфекций стоит COVID-19. В ближайшее время волна дойдет и в регионы. Это не значит, что все другие внебольничные пневмонии исчезли. Такие пациенты есть.

Если коронавирус был подтвержден только клинически и с помощью КТ, но не доказан тестами — эти случаи попадают в статистику заболевших и умерших?

Конечно, попадают. Все неподтвержденные диагнозы мы кодируем как вероятный случай COVID-19.

Почему смертность от этой инфекции в России сейчас одна из самых низких в мире?

Показатели смертности в России сравнимы с Южной Кореей, Германией. И говорить о том, что у нас какая-то особая статистика, я бы не стал.
Наверное, все-таки вы спрашиваете об очень большой разнице в летальности со многими европейскими странами, той же Италией, Испанией. Объяснить это можно несколькими факторами. Первый — охват лабораторной диагностикой населения. Чем он шире — тем меньше процент летальности. А второй — это уровень подготовки системы здравоохранения к пандемии.
Все-таки Россия для этого получила большую фору. Если помните, то мы достаточно рано закрыли границы с Китаем. В Москве и других городах развернуты целые ковид-госпитали. В больницах организованы места для пациентов, сформированы бригады врачей, есть оборудование, в том числе аппараты для искусственной вентиляции легких. Организация процесса имеет очень большое значение для эффективного лечения этого недуга.

Много сейчас пишут и о том, что в той или иной стране началась вторая волна эпидемии. Может ли такое случиться и в России?

Официально о второй волне ни в одной стране не сообщается. Есть информация о новой вспышке в Китае, но в другом городе — Харбине (город в 500 километрах от Благовещенска — прим. «Ленты.ру»), там в январе-феврале больных почти не было. Вопрос о второй волне обсуждается, но фактов пока немного.
Повторное заражение сразу же после выздоровления возможно?
В России и за рубежом таких пациентов нет. Скорее всего — невозможно. По крайней мере, не в этот сезон. Как долго может сохраняться иммунитет — говорить пока рано, очень маленький срок наблюдения. В 2002-2003 годах в мире была вспышка атипичной пневмонии, вызванной вирусом SARS. Это тоже коронавирус, он отличается от нового родственника. Однако на 80 процентов эти вирусы схожи.
После перенесенной атипичной пневмонии SARS у пациентов шло формирование гуморального иммунитета, наработка антител — иммуноглобулина G. Этот иммуноглобулин определялся примерно у 90 процентов людей, переболевших SARS. И его уровни были высокими на протяжении первых двух лет после выздоровления. Поскольку коронавирусы SARS и SARS-CoV-2 очень похожи, то такой же сценарий можно ожидать и сейчас.

По динамике развития пандемии в России можно ли сказать, когда у нас будет пик?

Наверное, в первую-вторую недели мая. Если рассматривать китайский сценарий, то по нему на плато мы должны выйти примерно через месяц. Плато — это стабильное количество случаев, когда нет подъема заболеваемости и летальности. Будем надеяться, что плато может продлиться три-четыре недели. А дальше уже пойдет снижение. При хорошем сценарии в конце лета — начале осени можно будет ожидать конца эпидемии. Но хочу добавить — точного прогноза сегодня, наверное, не может дать никто!

Какие последствия могут быть у людей, переболевших коронавирусной пневмонией?

Говорить об обязательных последствиях, конечно же, сегодня нельзя. Вполне вероятно, что большинство переболевших COVID-19 не будут иметь проблем ни со стороны легких, ни со стороны почек, ни со стороны сердечно-сосудистой системы. То, что у некоторых возможны какие-то остаточные изменения, — это да. Но мы о масштабах проблем пока не знаем. Если пневмония прошла в легкой форме, без симптомов, то скорее всего она не оставит никаких изменений в легких.

Вашу работу коронавирус как-то изменил?

У меня сегодня в клинике находятся пациенты только с одним типом болезни — коронавирусная пневмония. Их ни много ни мало — 300 человек. Недавно открылась университетская клиническая больница №1 Сеченовского университета на 800 коек. Всего в клиниках университета развернуто 2000 коек для лечения ковида. Конечно, наша работа полностью изменилась. Будем надеяться, что временно. Чем быстрее это все закончится, тем лучше для всех нас.

Беседовала Наталья Гранина