– Не знаю, что именно Спаллетти говорил руководству. Но руководство в Питере нефутбольное – возможно, они хорошие менеджеры, но в футболе не самые большие специалисты. Поэтому они слушали главного тренера, которому дали полный карт-бланш. А что он им про меня рассказывал – не знаю.
Когда команда играет, все хорошо и ничего не надо. Когда команда играет плохо, надо кого-то покупать. Чтобы кого-то купить, надо от кого-то избавиться. А поскольку был открытый конфликт с костяком команды, конфликт, который спровоцировал сам тренер, постепенно футболисты уходили кто куда. Для этого, например, придумывались нелепые истории, и игроки отправлялись в дубль – как было в Самаре.
– Как ту ситуацию видит мир: Игорь Денисов хотел увеличения зарплаты, ему отказывали; после приезда Халка и Витцеля он возмутился, выдвинул тренеру ультиматум и за это загремел в дубль. Разве было не так?
– Нет, конечно. Когда Халк и Витцель приехали, они никому не мешали. Все были только за то, чтобы купили хороших футболистов, с которыми мы могли бы выигрывать. Атмосферу стал портить сам тренер. До этого всегда все были вместе. Но когда их купили, почему-то пропала игра. Игра пропала не из-за того, что русские игроки якобы что-то у кого-то просили. Она просто пропала. На футболистов потратили огромные деньги – настолько, что акционеры хотели видеть непобедимый «Зенит». Этого не произошло. Надо было делать выводы: или виноваты игроки, или виноват тренер. Руководство сделало шаг в сторону тренера.
– То есть Денисов не требовал денег?
– Ни о каких суммах речь вообще не шла.
– Как именно Спаллетти разваливал команду?
– Например, вливания в прессу о том, что Денисов, Кержаков, Малафеев недостойны быть капитанами «Зенита». Когда он после этого приходил на базу, его спрашивали: «Почему вы такое говорите?» «Я такого не говорил. Меня не так поняли, не так перевели». Он говорил, что русские футболисты не дают Халку мяч – об этом даже на установках шла речь.
– А было не так? Вы давали ему мяч?
– Если даже дилетант возьмет видео с матчами той осени, он увидит, сколько времени Халк и Витцель проводили с мячом. Там немало. Мне кажется, иногда они были с мячом даже больше, чем надо.
– Но с голами вы их точно не поздравляли.
– В какой-то момент даже русские с русскими общались не так уж и хорошо. Костяк развалился. Раньше с командой советовались по каким-то вопросам, а тут руководство поняло, что может делать все, что хочет. Это привело к развалу команды. Поэтому и праздновали голы мы совсем не так, как раньше: ну забили и забили.
– Для чего Спаллетти было разваливать команду?
– Когда идут какие-то скандалы, выгодно скрыть, почему нет результата. Первое время никто ведь не говорил, что у «Зенита» нет игры и почему это происходит. Все говорили только о том, какие русские офигевшие. В итоге все обсуждали не ту тему, которую нужно было обсуждать.
Когда пришли такие звездные футболисты, возможно, тренеру было тяжело оставаться авторитетным. Он не мог спросить: «Халк, почему ты не отрабатываешь?». Он мог сказать это мне. Или вы представляете, чтобы он сказал: «Мы плохо играем, потому что новички все еще не вписались в игру». Думаю, это было бы последнее, что он сказал бы на посту тренера «Зенита». Поэтому надо было искать виноватых в других местах.
Потом купили много других футболистов – и русских, и легионеров, – но игра не изменилась. И руководству пришлось убирать Спаллетти.
– То есть, по-вашему, игроки в этой ситуации не были виноваты? Только тренер?
– Игроки были хорошие. Но в той атмосфере – давление, поиски крайнего, искусственные скандалы – они не играли. Вы же понимаете, что у руля «Зенита» стоит очень высокопоставленный человек. Он не может следить за деталями. От того, как ему передадут происходящее другие, зависит очень многое.
– Считается, что питерские футболисты имели доступ к Миллеру в любой момент.
– Это неправда. Максимум, что мог позволить себе Алексей Борисович, – позвонить на мобильный, поздравить с победой, узнать, как дела. Но это очень редко. В остальном – заходил в раздевалку после матчей. И все.
– Игорь Денисов стал олицетворением человеческой жадности. У вас другое мнение?
– Конечно. Он мой лучший друг, которого я прекрасно знаю. И могу сказать, что он нисколько не жадный. В «Зените» он готов был играть до самой старости. «Дайте мне такую зарплату, а то не выйду на поле», – это история, придуманная непонятно кем, это полнейший бред.
В определенный момент мы с парнями пошли к Александру Валерьевичу Дюкову с просьбой вернуть Денисова. Президент клуба аргументировал: «Он ультимативно потребовал большую зарплату. После этого мы не можем его вернуть». Не все игроки общаются с Гариком так близко, как я – некоторые из них, возможно, и сами подумали, что он мог в таком духе просить зарплату. Но когда его вернули из дубля, первое, что Гарик спросил у Спаллетти на командном собрании: «Было такое или нет? Я говорил: или 5 млн, или не выхожу на поле?». Это было при всей команде, Спаллетти замялся, пытался уйти от ответа. Гарик переспросил еще пять раз: «Было или нет?». Игорь Симутенков, который присутствовал при разговоре, сказал за тренера: «Такого не было».
Таким образом команда узнала, что Денисов не требовал повышения зарплаты.
– Приведите пример, почему Игоря Денисова не стоит считать жадным.
– Не знаю, захочет ли он, чтобы я это рассказывал, но я расскажу. В Сиверском – это Ленинградская область – он реконструировал, можно сказать что построил церковь. И построил воскресную школу. В этой церкви мы крестили детей. Это маленький поступок. Но я у него знаю много таких.

– Когда в команду пришел Халк, казалось, что русские футболисты этому не рады. В первую очередь – тому, сколько он получает.
– С руководителями клуба был уговор: если клуб сделает дорогостоящие покупки, у остальных зарплаты подрастут. Игроки десять лет пашут за «Зенит», доказывают, тут приходят новые футболисты и разрыв в зарплатах получается огромным. Наверное, нужно было найти общий язык.
Разговор про это был с генеральным директором на сборах. Но даже когда уговор не соблюдался, у всех оставались контракты. Все выходили на поле, никто ничего не собирался бойкотировать, все хотели, чтобы команда поперла. Но не получалось – игра пропала.
Халк и Витцель ни в чем не виноваты, к ним никогда не было претензий, их абсолютно нормально приняли. Просто так совпало, что из-за них все и разгорелось.
– Халк самый индивидуально сильный игрок, который когда-либо играл в России?
– Возможно, не мне оценивать, но я знаю и посильнее футболистов.
– Например?
– Да много.
– Хорошо, кто сильнее: Халк или Данни?
– Данни.
– Кто сильнее: Витцель или Денисов?
– Денисов. Я учитываю, за сколько их купили. Халк, понятно, забивал голы. Ну а если такие деньги вкладываешь в центральную зону, футболист должен и отбирать, и отдавать, и забивать. Возможно, Витцель еще раскроется.
***
– Это правда, что за неделю до подписания контракта с «Краснодаром» вы почти перешли в «Спартак»?
– Провокационный вопрос.
– Ну хорошо, чисто теоретически: вы могли бы представить себя в этом клубе?
– Представить – мог.
– То есть вы бесстрашный?
– Чему быть – того не миновать.
– Ну а как бы вы ходили по Москве? Как выходили бы на улицу?
– Возможно, поэтому ничего и не получилось. Меня бы не поняли ни зенитовские, ни спартаковские болельщики. В первый раз я уходил из «Зенита» от конфликта – был молодой, мне все было по барабану. Потом появилась возможность вернуться домой – к друзьям, к близким. Сейчас это был бы уже совсем другой вызов…
– Когда в 2009 году вы вернулись в «Зенит», первые полгода вы провели с охранником?
– Да нет, он был первую пару недель. Его нанял клуб – он ездил со мной на базу, и все. В магазин я ходил без него, конечно. Ничего особенно гадкого мне не говорили – возможно, везло, возможно, я просто большую часть времени сидел дома, за городом, и никуда особо не выбирался. Соседи-то меня как любили, так и любят.
А когда перешел в «Спартак» и возвращался в Питер в отпуск, было разное. Однажды в магазине услышал за спиной: «Мясо не забудь купить, свинья».
– После возвращения в «Зенит» у вас была встреча с фанатами. О чем на ней говорили?
– Был я и люди из фан-движения – основатели, активные деятели. Говорили, задавали вопросы. Например: «Почему я говорил оскорбительные вещи про Питер?». Я отвечал: «Если я хочу жить в Петербурге, я никогда про него плохого слова не скажу. Я этого не говорил». Спрашивали про целование ромбика.

– Вы ведь его и правда целовали – кажется, после гола Нальчику.
– Нет, в Нальчике я стучал себя по сердцу. Это просто эмоция – так захотелось отпраздновать гол.
Потом мне скинули видео, где я якобы целую ромбик. Это было на «Петровском» – мы играли против «Зенита» на Кубок. До этого Адвокат отправил в дубль Анюка, Гарика и Аршавина. У меня под футболкой была майка с фотографией Анюкова. Мы забили с пенальти, и я побежал к Адвокату – показать ему Анюка. Опустил голову и выглядело это так, как будто я губами потянулся к футболке, где как раз по центру ромбик. Можете пересмотреть: это никакой не поцелуй.
Болельщики меня выслушали. Я сказал, что пришел в «Зенит», чтобы выигрывать. Они сказали, почему они так восприняли этот трансфер. «Раньше общения между фанатами и футболистами не было, – говорил. – Мы не понимали вас. Это для вас «Спартак» – враг №1. В детстве, до переезда в Питер, я действительно болел за «Спартак» – потому что в области никакого футбола, кроме Лиги чемпионов, не показывали».
Поговорили, разошлись.
– Говорят, чтобы «Спартак» отпустил вас в «Зенит», Федуну звонили чуть ли не из президентской администрации.
– Какая разница, кто звонил, если в контракте был пункт: при выплате определенной суммы клуб не может меня удержать. Когда я переходил в «Спартак», такого пункта не было.
Лично мне тогда звонили от одного болельщика «Спартака» и говорили: если не вернешься в Петербург, новый BMW – то ли X6, то ли Х5 – будет твоим. Но там дело было не в деньгах. Я согласился вернуться в «Зенит». Была бы возможность доиграть за «Спартак» до конца чемпионата – я бы доиграл и уже потом пошел бы в «Зенит». Но такой возможности не было.
Я принял решение, перешел и выиграл с «Зенитом» два чемпионства. Разумеется, я очень этому рад.
– Когда вы в последний раз могли уехать за границу?
– Когда играл за «Спартак». Был интерес из Англии. Из каких именно клубов – не знаю. Но я никуда не собирался.
– Вы жалеете, что заграницы в вашей жизни так и не случилось?
– Я люблю Россию.
– А в чем противоречие? Можно работать какое-то время в Европе, но продолжать любить Россию.
– Видимо, я настолько ее люблю, что не представляю себя где-то еще. Съездить отдохнуть на Мальдивы – это одно. А постоянно жить где-то не здесь – совершенно другое. Видимо, я привык к нашему всему.
* * *
– Это правда, что в детстве вы чуть не погибли?
– Провалился в болото. На три секунды оказался во мраке. Я и плавать тогда не умел – там был мостик, вниз от него шла палка, я по ней и выбрался. Но это я потом понял – так-то действовал на испуге.
На болоте я ловил тритонов. Болото было прямо рядом с грядками – мы с пацанами там ели огурцы, помидоры. Мы жили в деревянном доме на много семей. Я шел домой весь в тине. Родителей не было дома, а соседи не могли понять: «Что произошло?» Мама узнала сильно позже.
– В российском футболе вы главный фанат рыбалки. Самая запоминающаяся рыбалка в жизни?
– Нет такой. Зато я как сейчас помню, как мы с бабушкой ходили на озеро, ночевали на даче у знакомых. Когда ты погружаешься в природу, тягаешь плотичку, окушка, это незабываемые ощущения.
– Ваш рекордный улов?
– В Швейцарии, на Евро, баловались и поймали 12-килограммовую рыбину. Но это было частное хозяйство, то есть не совсем то. А так – в Финляндии. Папа первый раз поехал со мной, держал подсачек, выловили щуку килограммов на пять. Мощная такая попалась, боролась.
В Финляндии рыба клюет немного не так, потому что там люди к природе иначе относятся. Там люди не ставят пятикилометровые сети. Не ходят с электроудочками. Если ловят маленькую шучку или форель, себе ее не оставляют. Я это видел своими глазами, когда ездил с финнами ловить. Сначала не особо понимал, что они делают. Я подтаскивал рыбу и поначалу думал, что она сходит, срывается с крюка. А потом смотрю – финн их отпускает. «Дружище, ты чего творишь?». «У нас нельзя». «А сетки можно?». «Раньше даже русским разрешали. Но они один раз перегородили всю заводь – теперь нельзя».
Я маленьких теперь тоже научился отпускать.
– Вы с электроудочкой рыбачили?
– Нет, конечно. С сетками – было, конечно. Но с электроудочкой – никогда. Я просто так воспитан: если местные увидят рыбака с электроудочкой, они его утопят вместе с аккумулятором. Натурально убьют. Они этой рыбой живут, тут приезжает умный с электроудочкой и на утро оставляют их без улова. Разве это дело?

– Вы по-прежнему играете на ставках?
– Это в прошлом. Когда я повзрослел, тогда и завязал.
– Когда вы повзрослели?
– Лет пять назад. Когда в жизни стало больше, чем заниматься, кроме того, чтобы сидеть на базе и смотреть в интернете всякую ерунду. У меня родился второй ребенок, я стал гораздо больше времени уделять семье.
– Сколько лет вашим детям?
– Старшей – 10 лет, младшей только что исполнилось пять. Играю с ними постоянно, смотрю мультики. «Белка и стрелка», «Маша и медведь», «Лунтик» – я, кажется, все их сезоны наизусть знаю, даже футбол смотрю меньше, чем мультфильмы. Правда, сейчас купил настольные игры – вроде «Крокодила» или «Угадай, кто?» – чтобы хоть как-то оттащить их от телевизора.
* * *
– У вас в «Спартаке» как-то пропали деньги. Как это произошло?
– Это история давно была. Ворошить ее не стоит.
– Считается, что эти 800 долларов у вас украл Артем Дзюба. Правда?
– Во-первых, там было 15 000 рублей, а не 800 долларов. Во-вторых, повторю: ворошить историю не надо.
– Вы здороваетесь с Дзюбой при встрече?
– Были в сборной – здороваемся. На поле – тоже. Но так мы не друзья.
– Восстановили ли вы отношения с младшим братом?
– Да, давно!
– Вы семь лет назад рассказывали, что у него серьезные проблемы с наркотиками. Звучало так, как будто он конченый человек.
– Так, в общем, и было. Что бы мы ни делали – не помогало. И клиника, и изоляция, и попытка чем-то его занять – мимо. Наркотики – дело страшное. Но в какой-то момент у него что-то щелкнуло, он пошел в армию, где попал в псковские ВДВ. Служба там тяжелая, она ему помогла. Сейчас живет в Питере, боксирует, занимается единоборствами. Все наладилось.
* * *
– Самые глупо потраченные деньги в вашей жизни?
– Купил квартиру, которая так и не построилась. В Питере, в районе Озерки, купил ее лет 10 назад. Тогда она стоила, допустим, 100 тысяч долларов. Но достраивать дом так и не стали. Сейчас был вариант: или забрать деньги, или ждать, когда построится. Я забрал деньги, хотя понятно, что сейчас эти 100 тысяч долларов совсем не те, что были в 2003 году.
С бизнесом тоже не сложилось. Открывали ресторанчик, но не пошло. Понятно, что этим надо самому заниматься. А у меня вообще не было времени вникать, что там и как.
– Ваше поколение – Денисова, Аршавина, Быстрова и Кержакова – называли обнаглевшим. Наглые питерские парни, которые любую дверь в городе открывают ногой.
– Это не так. Даже во время конфликта со Спаллетти двери ногами никто не открывал.
– Но вы же признаете, что когда-то у вас была звездная болезнь?
– Как и у всех… Мог нагрубить кому-то – да. Но по делу. Как-то после игры приехал на базу, у меня пропала сумка с деньгами. На базе были только свои, я поднял шум. Директор базы сказал: да он эту сумку дома забыл и наговаривает. Естественно, он был послан понятно куда. Про сотрудников ГИБДД по молодости плохо высказывался – что было, то было. Но чтобы грубить, например, дворнику или уборщице – никогда в жизни.
– 10 лет назад весь Петербург обсуждал, как вы отмечали день рождения Игоря Денисова в ресторане «Лукоморье», который принадлежал Кержакову. С милицией и дракой. Что там произошло?
– Люди отмечали день рождения, сняли кафе. Оно находится в бизнес-центре, не в жилом доме. По какой причине в зал вошли сотрудники правоохранительных органов, никто так и не понял. Гости были навеселе, кто-то им что-то пытался сказать. И, понятно, был послан из заведения. Причем тут посетители? Идите к администрации, если шумно, и решайте вопрос.
– И тут Игорь Денисов встал перед милиционером, снял рубашку и предложил: «Дерись как мужчина».
– Ну а что? Милиционер достал пистолет без объяснения причин, начал что-то кричать. Ему и предложили: снимай футболку, если хочешь, подерись один на один.
– Чемпионат Европы-2012 вы пропустили из-за травмы. После группового турнира ваши друзья запланировали чартерный рейс из Варшавы в Петербург – чтобы два выходных дня перед четвертьфиналом провести там. Из группы сборная в итоге не вышла, поэтому чартер полетел только в одну сторону. Вы считаете такое нормальным?
– Вполне. Они же не за деньги РФС это собирались сделать, а за свои.
– Ну а спортивная форма, концентрация на главном турнире года?
– За два дня форму можно потерять, только если пить беспробудно – они же не собирались этого делать. Перелет – тем более короткий – форме никак не повредит. Зато слетать домой, увидеть родных, улучшить настроение, получить приятные эмоции – это может быть полезнее для дела, чем просто сидеть в той же самой обстановке, где ты и так уже целый месяц провел.
* * *
– Чуть не забыл: вы сейчас читаете книги?
– Могу почитать. Последнее? Детектив какой-то.
– Болели ли у вас от этого детектива глаза?
– Да хватит (отмахивается). Ко мне пристали с вопросом про книги, я, чтобы отцепились, ответил: от них глаза болят. Ну понятно же, что шутил, а написали, как будто я серьезно. Потом надо мной смеялись. Но ничего страшного: сегодня посмеялись – завтра забыли.