Гений и футбол — две вещи совместимые, или Как игра миллионов повлияла на мировую культуру

Евгений Лешкович представляет вашему вниманию 11 историй о выдающихся людях, не мысливших своей жизни без футбола.

Стереотипы — вещь упрямая. Согласно одному из них, футболисты — народ, в общем-то, недалекий. Те же, кто за ними следит, и того глупее: игроки-то за беготню хотя бы деньги получают.

Факты — вещь не менее упрямая. Они утверждают, что любое обобщающее умозаключение, как правило, неверное. Многие критяне говорят правду, некоторые блондинки преуспевают в «Что? Где? Когда?», а в Каталонии есть фанаты «Реала». То же самое можно сказать и о футбольном сообществе. Среди поклонников игры номер один были, есть и будут люди как с двузначным IQ, так и с докторскими степенями. А были и настоящие гении…

***

Бирмингемская «Астон Вилла» была первой командой, заслужившей прозвище «суперклуб». Долгое время «вилланы» не знали себе равных на Туманном Альбионе. Наверняка не знали бы и на континенте, но до появления еврокубков оставалось еще полвека. Одним из лучших игроков в составе бирмингемцев был форвард Альф Генд. Современники называли его не иначе как «мудрый волшебник» — настолько умный и техничный футбол демонстрировал этот футболист. Чудесная игра Генда производила впечатление не только на простых работяг, трудившихся на многочисленных заводах промышленной столицы Британии, но и на интеллектуалов вроде худощавого бледного юноши, исправно посещавшего все домашние матчи «Астон Виллы». Через много лет, поменяв местами имя и фамилию любимого нападающего, этот юноша получит имя для одного из главных персонажей своей книги «Властелин колец» — мудрого волшебника Гендальфа. Как вы догадались, звали юношу Джон Рональд Руэл Толкиен.



***

Если бы Толкиен родился на двадцать лет раньше, то он мог бы понаблюдать за игрой голкипера «Портсмута» Смита. Скорее всего, Смит получил бы от несокрушимой «Виллы» полную авоську мячей и в расстроенном состоянии пошел домой, развлекая себя размышлениями над тем, почему джентльмен, идущий навстречу, является вдовцом, а леди, прошедшая мимо, дважды была замужем. Наблюдательность вообще была сильной стороной голкипера. Именно благодаря ей книги, опубликованные бывшим голкипером, до сих пор издаются миллионными тиражами. Только изданы они под настоящим именем вратаря «Помпи». Под именем Артур Конан Дойл.



***

Специальность вратаря вообще способствует активной мыслительной работе, благо значительную часть матча страж ворот не принимает непосредственного участия в игре, поэтому имеет время на то, чтобы отвлечься и даже записать особенно удачные мысли на штанге. По легенде, именно так поступал вратарь датского клуба «Академикс» Нильс Бор. Впрочем, некоторая отстраненность Бора не мешала ему прекрасно справляться с профильной работой. Интересно, что в 1908 году брат Бора в составе сборной Дании стал серебряным призером Олимпиады. Говорят, два брата до самого конца не могли решить, чья медаль весомее: олимпийская Харальда или нобелевская Нильса...




***

Еще одним «литературным сборником» был Альбер Камю, в 1930-е годы доигравшийся до национальной команды Алжира. Правда, государство это тогда не было независимым, и сборная принимала участие только в товарищеских матчах. Успешную футбольную карьеру Камю прервал туберкулез, и врачи строго-настрого запретили будущему философу заниматься спортом. Прекратив выступления за «Расинг де Алжир», Камю не стал для футбола посторонним, не забывая при случае захаживать на стадион. Перу писателя принадлежат, возможно, самые пронзительные строки, когда-либо написанные об игре миллионов: «Всем, что я знаю о жизни и морали, я обязан футболу».



Камю крайний справа в верхнем ряду

***

Одним из мощнейших европейских дерби начала ХХ века являлось пражское. Матчи «Спарты» и «Славии» неизменно собирали аншлаг и всегда проходили в упорной, а зачастую и грубой борьбе. Нравы, царившие на стадионе во время этих принципиальных поединков нашли отражение в рассказе «Футбольный матч», принадлежащем перу ярого болельщика Ярослава Гашека.



***

Не менее бурные страсти царили и в другой западнославянской стране — Польше. Одним из главных футбольных центров здесь был Краков. Иногда посмотреть на матчи «Вислы» приезжал мальчик, замучивший ненормальным пристрастием к футболу всех домашних. Эта тяга не покинет его до конца жизни. Он станет основателем клуба «Ватикан Сити», повредит мячом фреску в Сикстинской капелле, а 80-летие встретит… играя в футбол в майке «Лацио». Помимо 80-го номера на ней было написано имя мальчишки. Правда, не мирское, а тронное — Иоанн Павел II.



***

Поиграл в воротах и человек, которого прославила «Защита». «Защита Лужина». Владимир Набоков до эмиграции активно участвовал в жизни футбольного клуба гимназии. Уже в США автор «Лолиты» написал рассказ «Другие берега», повествующий о юношеском увлечении. Отдельное место в нем занимает упоминание учителя-социалиста, критиковавшего футбол за неравенство. Дескать, пока «барчук» Набоков прохлаждается в воротах, его коллеги-«пролетарии» вынуждены носиться за мячом по полю…



***

В тот день его жизнь изменилась раз и навсегда. Еще вчера он стоял в воротах юношеской команды мадридского «Реала» и грезил славой Рикардо Заморы, а сегодня прикован к больничной постели, с которой встанет в лучшем случае через год. О продолжении футбольной карьеры после такого простоя нечего и думать. Чертова авария. Мир так никогда и не услышит о Хулио Иглесиасе.

От горя он потянулся к принесенной сердобольной медсестрой гитаре. Побренчал, попробовал спеть. Потом еще. Вскоре ему подпевала вся больница, а потом — весь мир. Мир, все-таки услышавший о парне по фамилии Иглесиас…



***

Всерьез рассматривал возможность профессиональной футбольной карьеры и другой выдающийся музыкант — вокалист Род Стюарт. До 16 лет он играл за молодежный состав лондонского клуба «Брентфорд». Однако тяга к музыке, которой Род параллельно занимался с 11 лет, все же перевесила.



***

Матчи первенства Ленинграда в 30-е годы частенько обслуживал невысокий мужчина в очках, практически никогда не улыбавшийся и столь же редко допускавший ошибки. Отсудив очередную встречу, он убористым почерком заносил все данные об игре в специальную тетрадь, что позволяло ему выявлять разного рода погрешности в статистических отчетах крупнейших газет Советского Союза. К мнению неподвластного сумбуру «коллеги» внимательно прислушивался даже великий знаток футбольной статистики Константин Есенин. Наверняка прислушивался он и к другим произведениям Дмитрия Шостаковича, благо слушала их тогда вся страна. Правда, главную задачу — написать «Футбольный марш» — Шостакович так и не выполнил, проиграв конкуренцию Матвею Блантеру...



В следующий раз подумайте, прежде чем цитировать «Старика Хоттабыча». Среди критикуемых вами «22 дураков» всегда могут оказаться Толкиен и Шостакович…
sports.ru