Вал имел длину около 250 м, упираясь одним концом в скалы, огра-
ничивающие долину с востока, другим обрываясь в русло Енисея.
Западный конец его вместе с частью берега размыт рекой, и на отмели
еще на протяжении 50 м видны крупные уплощенные камни, подобные
обнаруженным на валу. В восточной части стена, отклоняясь к юго-
востоку, огибает сухое озерцо, расположенное к северу от вала. Попе-
рек стены были заложены пять траншей длиной 9—16 м, шириной до
15 м, и сделана береговая зачистка.
В результате работ на траншее 4— «от вала к озерцу» — установле-
но, что они не были связаны между собой. Последнее существовало до
постройки сооружения, чем и объясняется изгиб его в восточной части.
Наиболее отчетливое представление о внешнем виде сооружения
дали траншеи 3 и 5, последняя связана с проходом через стену.
Траншея 2 показала стратиграфическое и конструктивное соотношения
вала и сопровождавшего его рва. Удалось установить, что данное соору-
жение имело 3 строительных горизонта и соответственно 3 периода
функционирования, датирующиеся по немногочисленному материалу
и историческим свидетельствам концом III в. до н. э.— XVII в. н. э.
Рассмотрим конструктивные особенности Омайтура каждого периода
в отдельности.
1 строительный период. Выбиравшаяся из рва земля выбрасывалась
к северу от него, образовывая вал. В разных местах ширина рва в верх-
ней части от 2,9 до 5 м, глубина 2,2—3,1 м от уровня современной
дневной поверхности. Ров глубже в сторону реки, с которой он, видимо,
соединялся и был, следовательно, заполнен водой. Стенки рва двумя-
тремя уступами сужаются к приостренному дну. Его ширина в нижней
части 0,2—0,65 м.
Одновременно с нарастанием вала производилось укрепление стенок
камнями. С южной стороны каменная облицовка начинается прямо над
рвом и составляет от 5—6 до 10—11 слоев у прохода. С северной сто-
роны прослежено 23—25 слоев камня, вбитых горизонтально в земля-
ной вал. Высота собственно вала в этот период достигала 1,8—2,2 м.
Здесь не учитывается процесс оседания земли, т. е. вал мог быть не-
сколько выше, до 2,5 м. Ширина его в нижней части 4,8—5,3 м. Вал
имел плоскую земляную вершину с шириной площадки 1—1,5 м.
Не исключено, что на участке, близком к руслу реки, одновременно
выбирались две неглубокие канавки, прорезавшие погребенную почву,
лежавшую на мощном слое намытого песка, в которые укладывались
камни, образовывавшие фундамент кладки. Стена до высоты 0,8—1 м
здесь была «двойной», далее обе кладки соединялись, и до верха про-
должался единый ряд облицовки.
К северу от стены на расстоянии от 0,5 до 1,5 м проходила неглубо-
кая (до 0,5 м) канавка шириной около 1,5 м. Она тянется вдоль всего
вала и, возможно, соединялась с упомянутым озерцом. Ближе к реке
канавка нивелируется и становится практически незаметной. Между
ней и кладкой стены был установлен ряд кольев с промежутками
15—20 см между ними. Назначение этого «тына» осталось неясным.
Вал имел проход (рис. 1, 1), по линии которого канавка была вы-
мощена в 1—2 слоя камнями. Ширина вымостки 2,2 м; сама канавка
имеет здесь ширину 3 м, глубину до 0,25 м. Продолжая проход через
вал, ров также заполнен горизонтально уложенными в 10—12 слоев
камнями. Ширина рва наверху 3 м, глубина 1,5 м от современной днев-
ной поверхности (рис. 2,2). Ширина заклада не менее 6 м, тогда как
проход имел ширину не более 4 м.
По верху вала дополнительно были устроены деревянные укрепле-
ния, а проход закрывали деревянные ворота. Не исключено, что имелась
некая привратная башня, судя по слою прокаленной земли в проходе,
но никаких достоверных следов ее не обнаружено, поэтому ее суще-
ствование остается в области предположений. Бревна наверху вала,
вероятно, были уложены по длине, горизонтально, на высоту до 1,5 м,
а ворота по высоте были равны валу (рис. 1,7). Подобная реконструк-
ция основана на следах пожара, отмеченных в проходе и во рву. В про-
ходе (рис. 2,2) прокаленная докрасна с включением угольков почва
толщиной более 5 см занимала всю его площадь и доходила до вы-
мостки канавки. Во рву на глубине 1,2 м от древней дневной поверх-
ности в намытом песке лежит линза золистой почвы толщиной около
10 см.
На самом дне рва под камнями, сползшими с южной стенки, и непо-
тревоженными слоями его заполнения обнаружен поддон керамического
сосуда, аналогии которому находятся в погребениях в Минусинской
котловине, датируемых концом III или началом II в. до н. э. (поздне-
сарагашенских или раннетесинских)^ Находки на дне рва обычно счи-
таются датирующими для памятников подобного рода, устанавливаю-
щими время, близкое к моменту возведения сооружения. В таком случае
этот фрагмент сосуда (рис. 2, 12а) свидетельствует, что оборонитель-
ное сооружение было возведено в конце III—II в. до н. э.
Пожар, во время которого погибло оборонительное сооружение I пе-
риода, произошел относительно скоро после постройки: ров был затя-
нут намытым песком только на 0,5 м, а в проходе оказалась прокален-
ной погребенная почва, на которой возведено сооружение и которую
прорезали ров и канавка.
II строительный период. Ко времени восстановления оборонитель-
ной стены в Саянском каньоне ров был значительно затянут намытым
рекой песком, так же как и северная стенка вала, и, следовательно,
канавка, и заклад рва в проходе, хотя ров был еще заметен. Глубина
его в этот период не менее 0,7—0,9 м. Вал из-за такого «подъема» уров-
ня дневной поверхности стал ниже на 0,6—0,8 м; таким образом, высо-
та его около 1—1,5 м. На этом же уровне сооружаются запирающие
остатки прохода ворота второго периода и новые деревянные укрепле-
ния по гребню вала. Возможно, произведена небольшая подправка ка-
менных облицовок обеих сторон вала — с севера она составляет теперь
10—12 слоев, а с юга — 5—6. У прохода отмечаются небольшие пло-
щадки, которые возникли, видимо, вследствие естественного разруше-
ния конструкции (оседание земляного тулова, выпадение каменной об-
лицовки). Вершина вала оставалась земляной, ширина ее по-прежнему
от 1 до 1,5 м. На данной площадке вдоль вала по его гребню снова
сооружается деревянный «забор» из бревен, уложенных по длине
и укрепленных между вертикально установленными столбами. Об этом
в первую очередь свидетельствуют остатки сгоревших бревен на гребне
вала в траншее 3.
Остатки сгоревших деревянных конструкций лежали в проходе выше
погребенной почвы I периода на 1—1,15 м (рис. 2,2; 1,2). Торцы
земляного тулова вала были укреплены деревянными жердями, уложен-
ными лесенкой и поддерживаемыми вертикально вбитыми колышками
с восточной стороны, и также укрепленными жердями диаметром до 10
и бревном по верхней линии приступка — с западной.
Ворота были сделаны из 11—13 неотесанных березовых бревен дли-
ной около 3 м и диаметром 25—30 см каждое, скрепленных попереч-
ными жердями. Вероятно, выступавшие концы поперечных жердей свя-
зывались, зажимая между собой березовые бревна. Можно насчитать
остатки 7 пар жердей через 40—45 см.
Пожар, бушевавший здесь, уничтожил все деревянные конструкции
по верху вала; ворота упали, но сохранили свою конфигурацию, бла-
годаря чему стала возможна реконструкция II строительного горизонта
(рис. 1, 2). Однако и для II строительного периода — II периода функ-
ционирования сооружения трудно установить датировку. Предположи-
тельно, по находке во рву керамического сосуда в линзе золистых суг-
линков— следов гибели деревянных конструкций стены II периода
(рис. 2, 126), который имеет некоторые аналогии среди керамики Ор-
ду-Балыка — уйгурской столицы VIII—IX вв.3, датировка памятника —
VIII в. н. э.
В промежуток времени между гибелью сооружений I и II периодов
происходит дальнейшее замывание рва и пространства к северу от вала
песком (рис. 2, /, 2) и суглинками, ложащимися на этот песок. Мощ-
ность слоя суглинков, изначально являвшихся туловом вала, вымытых
из него, 0,8 м, ширина 3,5—5 м. В данном слое (рис. 2, 8) прослежи-
вается линза золистых суглинков — «горелой земли» шириной 2,7 м
и толщиной 0,2 м; севернее вала ее ширина около 2 м, толщина 0,1 м.
III строительный период. К этому времени грозная некогда стена
практически не существовала. Вал, затянутый землей, выступал места-
ми выше уровня древней поверхности не более чем на 0,5 м. В этот
момент, а нам представляется, что это было связано с событиями се-
редины XVII в., когда Алтын-хан Лоджан получил в 1666 г. разреше-
ние на постройку оборонительного сооружения и начал строительство
укрепления близ устья р. Сизой4. Судя по проведенным археологиче-
ским исследованиям, строители вала III периода не стали ни очищать
вал, ни обновлять ров. По гребню вала в земляное тулово был вбит ряд
вертикальных плит, подобных тем, из которых ранее делалась облицов-
ка. Плиты подпирались вертикальными колышками или жердями (?),
установленными к северу впритык к камням с промежутками 15—20 см
между ними. С южной стороны, примыкая к этим плитам, была сложе-
на каменная стенка шириной до 0,7 м (1—2 ряда) и высотой до 1,5 м
(10—12 слоев). Обломки горных пород были хорошо подобраны друг
к другу и уложены горизонтально способом сухой кладки. Спустя ка-
кое-то время стенка начала разрушаться — верхние камни падали, ве-
роятно, на северную сторону, а ниже — на южную. Они перекрыли уже
затянутые вал II периода и ров (рис. 2, I, 3). Распаду нижних камней
на север, возможно, мешали колышки или жерди, остатки которых об-
наружены по гребню, даже в бывшем проходе.
Во всяком случае, весь этот процесс развала был завершен пример-
но к середине XVIII в., так как П. С. Паллас, описывая со слов ста-
риков, как укрепление использовалось, отмечает, что видел «земляной
с каменьями вал без рву и, как по следам видно, с воротами»5. Ворота
и проход III периода нами не обнаружены.
Таковы наши представления об этом памятнике. Не все заключения,
сделанные ранее6, остались незыблемыми после второго сезона раско-
пок. В частности, следует признать, что Омайтура-крепость возводи-
лась и подправлялась трижды, причем дважды ее строителями было
население Минусинской котловины, остерегавшееся передвижек в сте-
пях Центральной Азии и наиболее близкой ее части — Туве.
Впервые, вероятно, стену возводят в начале II в. до н. э. тесинцы,
используя приемы строительства, аналогичные технике сооружения
склепов (горизонтальные кладки вокруг земляных пирамид над дере-
вянными конструкциями, деревянный тын вокруг сруба) 7. Подобные
конструктивные приемы сохраняются и позже, в таштыкских склепах,
где продолжает существовать в небольшом количестве и кубковидная
посуда8. Население Минусинской котловины, скорее всего, возводит
крепость в наиболее удобном для защиты месте — в Саянском каньоне,
опасаясь нападения хунну, в начале II в. до н. э. появляющихся в Туве.
Во второй раз население кыргызского каганата укрепляет вал, ве-
роятно, в середине VIII в. н. э. опасаясь продвижения уйгуров, хотя
и не исключено, что это происходит несколько раньше и в какой-то
мере связано с походами тюрок II каганата в начале VIII в.9 Видимо,
именно с этим периодом функционирования крепости связало ее назва-
ние Омайтура.
В XVIII в., по сообщению П. С. Палласа, именно русские называли
вал «Логинова осада», а «татары, как и самые тутошние горы, и Саян^
ский острог,— Омайтура»10. Дата XVII в. известна по письменным ис-
точникам, и искаженное имя Алтын-хана Лоджана дошло в наименова-
ниях «Логинова» или «Лозанова осада».
Кызласов Л. Р. Древнехакасская культура чаатас VI—IX вв. н. э. // Археология>
СССР. Степи Евразии в эпоху средневековья. М., 1980. С. 51; Длужневская Г. В.,'
Варламов О. Б. Раскопки «крепости Омая» // Археология юга Сибири и Дальнего-
Востока. Новосибирск, 1984. С. 122—130.
Длужневская Г. В. Раскопки средневековых памятников в Саянском ущелье Ени-
сея//АО 1980 г. М., 1981. С. 177, 178; Она же. Продолжение раскопок средневеко-
вых памятников в Саянском ущелье Енисея//АО 1982 г. М., 1984. С. 198, 199.
Худяков Ю. С., Цэвээндорж Д. Керамика Орду-Балыка // Археология Северной
Азии. Новосибирск, 1982. С. 90, рис. 4,1.
Потапов Л. П. Происхождение и формирование хакасской народности. Абакан,
1957. С. 44, примеч. 4.
Паллас П. С. Путешествие по разным провинциям Российского государства. СПб.,
1788. Ч. 3, кн. 1. С. 544.
Длужневская Г. В., Варламов О. Б. Раскопки «крепости Омая». С. 122—130.
Пшеницына М. Н. Работы позднетагарского отряда//АО 1967 г. М., 1968. С. 179,
180.
Пшеницына М. Н. Тесинский этап // Комплекс археологических памятников у горы
Тепсей на Енисее. Новосибирск, 1980. С. 85; Грязное М. П. Таштыкская культура //
Там же. С. 90—118.
История Тувы. М., 1964. Т. 1. С. 81.
Паллас П. С. Путешествие ... С. 543, 544.
