Повышенная пожаронастойчивость
Чиновники готовы сгореть на работе, лишь бы их не посадили

Во вторник президент России Владимир Путин в Абакане встретился с погорельцами, пострадавшими от огненного шторма 13 апреля. Чиновники попросили президента пока не сажать их, а дать возможность поработать над устранением последствий пожаров. С подробностями из Абакана — специальный корреспондент “Ъ” АНДРЕЙ КОЛЕСНИКОВ.

Погорельцы из села Шира живут в военном госпитале на окраине Абакана. В госпитале чисто и даже, можно сказать, уютно. Именно этих погорельцев здесь называют «сельской интеллигенцией». Одеты эти люди добротно и опрятно, как и в самом деле подобает сельской интеллигенции. А кроме того, что на них так опрятно и добротно сидит, у них ничего не осталось.
Как огонь добрался до местных властей
В Хакасии начались задержания чиновников в связи с расследованием уголовных дел о пожарах, унесших жизни более 30 человек

Я спросил у Натальи Никульшиной, которая в ожидании Владимира Путина словно оцепенела перед давно остывшей чашкой чая, как с ними все это случилось. Она очень нехотя, не глядя на меня, рассказала, что сидели в воскресенье за праздничным столом — она, муж, ее мама и ее 14-летний сын Виталик.

Я чуть было не спросил, что за праздник, но вовремя промолчал: да Пасха же.

— Потом ребенок пошел проводить бабушку,— сказала она,— и вдруг увидел огонь. Горел дом через дорогу.

— Да, мальчик спас нас всех! — вмешалась соседка Никульшиных.— Он нас просто вытащил. У нас уже все горело! Мы сами уже горели!

— А вы не могли уже самостоятельно выйти? — спросил я.

— Да как же выйти? — с недоумением переспросила соседка.— Мы же вещи спасали! Выбрасывали в окна!

То есть Виталик пытался образумить их, поэтому, они уверены, и спас таким образом.

— Мы, взрослые, наверное, не всегда понимаем, что жизнь дороже вещей,— подтвердила Наталья Никульшина.

Таким образом, и она сначала спасала не себя, а вещи.

Виталик сидел за столом невозможно, неестественно прямо. Он, к счастью, еще не понял, что такое ботинки и стулья по сравнению с человеческой жизнью.

— А до этого, что же,— спросил я Наталью Никульшину,— вы даже не думали про пожары? Не слышали ничего? Не готовились?

— Нет,— убежденно сказала она.

— Что траву жгут вокруг села, тоже не знали?

— Так я уже 40 лет здесь, в Шире (я даже вздрогнул, услышав про родину беспечных полуросликов.— А. К.), живу, и всегда тут траву жгли.

— И дома не горели?

— Я-то не жгу! — спохватилась она.— Но всем же не объяснишь, что может быть ветер 30 метров в секунду! Жгут. Понимают не все люди.

А только сельская, осознал я, интеллигенция.

— Зато к осени новый дом будет,— попробовал утешить я Наталью Никульшину.

Она осторожно кивнула.

— Самый сложный район! — через несколько минут оживленно объяснял глава Хакасии Виктор Зимин Владимиру Путину в этой же комнате.

— Все нормально у вас? — спрашивал президент у погорельцев.

— Все очень хорошо! — хором кричали они ему.

Они опять рассказывали, как это было. Соседка Натальи Никульшиной показывала на Виталика и повторяла, что это он всех спас.

— За 30 минут сгорело? — уточнял президент.

— За 15! — с каким-то адским восторгом отвечали ему.

— Сумки в руках сгорали! — ахал Виктор Зимин.

Потом, когда сели за стол, губернатор как-то снисходительно начал рассказывать, какое это нелегкое дело — тушить пожары. И что он свою меру ответственности знает: к 1 сентября надо заново отстроить все, что сгорело.

Было видно, что это инициативный хозяйственник, взявший ситуацию под личный контроль.

— Может, к 1 сентября и не везде получится,— пожимал он своими громоздкими плечами.— Где-то и раньше сдадим! А уж к 1 сентября точно со всем справимся!

— Расчистку начали? — уточнял Владимир Путин, который, видимо, хорошо помнил, что надо делать в таких случаях, еще по своим поездкам в центральнороссийские деревни, когда они горели в 2010 году, а он работал председателем правительства.

Губернатор великодушно улыбался:

— Ну что, конечно!.. Не везде успели хлорировать выгребные ямы, но заканчиваем!..

Было ясно, что губернатор погружен в предмет своей заботы по самую макушку. И глубже него никто сюда проникнуть уже не сможет.

И он даже, наверное, не хотел, но и не мог не дать понять Владимиру Путину, что вопросы тот задает какие-то детские — особенно если сравнивать с его, губернаторской, информированностью в них.

— Кормят вас хорошо? — пробовал обратиться президент к погорельцам.

— Да, кормим, кормим! — обрадованно отвечал губернатор.

Я обратил внимание на меню, висевшее на стене (мы были в столовой, самом просторном помещении в госпитале): «21 апреля. Обед: Борщ. Тефтели. Пюре картофельное. Помидор свежий. Компот». Ну а что, жить можно.

— Средства начали выплачивать? — интересовался президент.

— Конечно! — махал рукой губернатор.— По 10 тыс.! Осуществили 1722 выплаты.

— Я так понял, что еще не всем заплатили.

— Не-е-т! — губернатор разводил руками с таким недоумением, как будто было неловко даже предположить, что по 10 тыс. могли выплатить всем 2 тыс. семей.

— Вы-да-ем! — констатировал он.— Главное, чтобы все встретили осень с урожаем, с картошкой! Восстановим поголовье КРС (крупного рогатого скота.— А. К.)!

Кого-то он мне так напоминал, Виктор Зимин. Пока не понял кого...

О том кого именно наш Зимин напомнил московскому корреспонденту газеты "Коммерсант" читать далее тут http://www.kommersa.../doc/2714117

[quote=Анатолич,1429681066,msg-808217]Повышенная пожаронастойчивость
Чиновники готовы сгореть на работе, лишь бы их не посадили


— Так я уже 40 лет здесь, в Шире (я даже вздрогнул, услышав про родину беспечных полуросликов.— А. К.), живу, и всегда тут траву жгли.



Фраза в скобках - это про кого?