Повышенная пожаронастойчивость
Чиновники готовы сгореть на работе, лишь бы их не посадили
Во вторник президент России Владимир Путин в Абакане встретился с погорельцами, пострадавшими от огненного шторма 13 апреля. Чиновники попросили президента пока не сажать их, а дать возможность поработать над устранением последствий пожаров. С подробностями из Абакана — специальный корреспондент “Ъ” АНДРЕЙ КОЛЕСНИКОВ.
Погорельцы из села Шира живут в военном госпитале на окраине Абакана. В госпитале чисто и даже, можно сказать, уютно. Именно этих погорельцев здесь называют «сельской интеллигенцией». Одеты эти люди добротно и опрятно, как и в самом деле подобает сельской интеллигенции. А кроме того, что на них так опрятно и добротно сидит, у них ничего не осталось.
Как огонь добрался до местных властей
В Хакасии начались задержания чиновников в связи с расследованием уголовных дел о пожарах, унесших жизни более 30 человек
Я спросил у Натальи Никульшиной, которая в ожидании Владимира Путина словно оцепенела перед давно остывшей чашкой чая, как с ними все это случилось. Она очень нехотя, не глядя на меня, рассказала, что сидели в воскресенье за праздничным столом — она, муж, ее мама и ее 14-летний сын Виталик.
Я чуть было не спросил, что за праздник, но вовремя промолчал: да Пасха же.
— Потом ребенок пошел проводить бабушку,— сказала она,— и вдруг увидел огонь. Горел дом через дорогу.
— Да, мальчик спас нас всех! — вмешалась соседка Никульшиных.— Он нас просто вытащил. У нас уже все горело! Мы сами уже горели!
— А вы не могли уже самостоятельно выйти? — спросил я.
— Да как же выйти? — с недоумением переспросила соседка.— Мы же вещи спасали! Выбрасывали в окна!
То есть Виталик пытался образумить их, поэтому, они уверены, и спас таким образом.
— Мы, взрослые, наверное, не всегда понимаем, что жизнь дороже вещей,— подтвердила Наталья Никульшина.
Таким образом, и она сначала спасала не себя, а вещи.
Виталик сидел за столом невозможно, неестественно прямо. Он, к счастью, еще не понял, что такое ботинки и стулья по сравнению с человеческой жизнью.
— А до этого, что же,— спросил я Наталью Никульшину,— вы даже не думали про пожары? Не слышали ничего? Не готовились?
— Нет,— убежденно сказала она.
— Что траву жгут вокруг села, тоже не знали?
— Так я уже 40 лет здесь, в Шире (я даже вздрогнул, услышав про родину беспечных полуросликов.— А. К.), живу, и всегда тут траву жгли.
— И дома не горели?
— Я-то не жгу! — спохватилась она.— Но всем же не объяснишь, что может быть ветер 30 метров в секунду! Жгут. Понимают не все люди.
А только сельская, осознал я, интеллигенция.
— Зато к осени новый дом будет,— попробовал утешить я Наталью Никульшину.
Она осторожно кивнула.
— Самый сложный район! — через несколько минут оживленно объяснял глава Хакасии Виктор Зимин Владимиру Путину в этой же комнате.
— Все нормально у вас? — спрашивал президент у погорельцев.
— Все очень хорошо! — хором кричали они ему.
Они опять рассказывали, как это было. Соседка Натальи Никульшиной показывала на Виталика и повторяла, что это он всех спас.
— За 30 минут сгорело? — уточнял президент.
— За 15! — с каким-то адским восторгом отвечали ему.
— Сумки в руках сгорали! — ахал Виктор Зимин.
Потом, когда сели за стол, губернатор как-то снисходительно начал рассказывать, какое это нелегкое дело — тушить пожары. И что он свою меру ответственности знает: к 1 сентября надо заново отстроить все, что сгорело.
Было видно, что это инициативный хозяйственник, взявший ситуацию под личный контроль.
— Может, к 1 сентября и не везде получится,— пожимал он своими громоздкими плечами.— Где-то и раньше сдадим! А уж к 1 сентября точно со всем справимся!
— Расчистку начали? — уточнял Владимир Путин, который, видимо, хорошо помнил, что надо делать в таких случаях, еще по своим поездкам в центральнороссийские деревни, когда они горели в 2010 году, а он работал председателем правительства.
Губернатор великодушно улыбался:
— Ну что, конечно!.. Не везде успели хлорировать выгребные ямы, но заканчиваем!..
Было ясно, что губернатор погружен в предмет своей заботы по самую макушку. И глубже него никто сюда проникнуть уже не сможет.
И он даже, наверное, не хотел, но и не мог не дать понять Владимиру Путину, что вопросы тот задает какие-то детские — особенно если сравнивать с его, губернаторской, информированностью в них.
— Кормят вас хорошо? — пробовал обратиться президент к погорельцам.
— Да, кормим, кормим! — обрадованно отвечал губернатор.
Я обратил внимание на меню, висевшее на стене (мы были в столовой, самом просторном помещении в госпитале): «21 апреля. Обед: Борщ. Тефтели. Пюре картофельное. Помидор свежий. Компот». Ну а что, жить можно.
— Средства начали выплачивать? — интересовался президент.
— Конечно! — махал рукой губернатор.— По 10 тыс.! Осуществили 1722 выплаты.
— Я так понял, что еще не всем заплатили.
— Не-е-т! — губернатор разводил руками с таким недоумением, как будто было неловко даже предположить, что по 10 тыс. могли выплатить всем 2 тыс. семей.
— Вы-да-ем! — констатировал он.— Главное, чтобы все встретили осень с урожаем, с картошкой! Восстановим поголовье КРС (крупного рогатого скота.— А. К.)!
Кого-то он мне так напоминал, Виктор Зимин. Пока не понял кого...
О том кого именно наш Зимин напомнил московскому корреспонденту газеты "Коммерсант" читать далее тут http://www.kommersa.../doc/2714117
Язык мой - враг мой
о, блин...и наш шрайбикус нарисовался.... 
\
Золотые слова Дэн! 
Либералы то тут причем? 
, 
или прозрение? 
