23 Апреля 2005, 23:01 | Оценка: нет оценки
Солнце умирало.
Медленно неторопливо распухшее багряное светило уползало за кромку далёких гор, оставляя город в вечерних сумерках. Его последний отблеск походил на вспышку термоядерной бомбы. Ужасно и завораживающе. Лучи вырываются из-за гор, проносятся по равнине и проникают в окна пиццерии, где мы неторопливо коротаем время. Они освещают каждого из нашей маленькой компании, скрашивая недостатки и подчёркивая достоинства. Мы сверкаем золотом и смеёмся в лучах заходящего солнца.
Слева от меня сидит Алиса. Её волосы переливаются тёплыми неописуемыми тонами, в глазах сверкают искорки. Лёгкая улыбка, лёгкое прикосновение руки. Она моя девушка и я люблю её больше жизни. Напротив неё неразлучная парочка Лена и Игорь, Игорь и Лена. Сидят как обычно держась за руки. Через каждые три минуты (кажется) целуются. Я пытаюсь подсчитать, через какой точно промежуток времени они целуются, но не получается – что-то постоянно отвлекает. Например, солнце. За соседним столиком расположилось продолжение нашей компании: Санёк, Настя, Zooфил (так мы его называем) и Денис. Они не смеются, очень заняты: голодные студенты с упоением пожирают огромную пиццу. Кажется, «Рим»: бекон, сыр, помидоры – самая «пиццерийная» пицца из всех возможных. Я говорю эту мысль вслух – все смеются. Из-за соседнего столика на нас поглядывают недоумённо. Я загадочно улыбаюсь и умолкаю.
Из приёмника раздаётся группа «Звери», которую крутят здесь вечно, ещё с тех пор как Ной сошёл со своего ковчега на гору Арарат. Мы не возражаем. Мы даже тихонько подпеваем, чуть-чуть шевеля губами, чтобы не услышали за соседнем столиком. Там собрались любители «готик индастриал», согласные терпеть поп-рок только в обмен на пиццу. У Санька к стулу приставлена гитара, и как только он закончит разбираться со своим куском дармовой пищи и выпьет пива «Туборг», как тут же начнёт наигрывать чего-нибудь грустное до боли в груди. Но к тому времени уже уйдём из «Рома-пиццы», оставив наших друзей. Будем идти по проспекту выискивая на небе первые звёзды, чтобы успеть загадать желание.
Пока же мы все вместе, в одном маленьком космосе нашего восприятия. Игорь рассказывает о жизни общаги со всеобщим позитивом и легалайзом. Лена поглядывает на него с некоторой обеспокоенной задумчивостью, но пока не вмешивается. Я легонько стучу туфлей ногу своей девочки, чтобы она прекратила засыпать Игорька провокационными вопросами. Дело в том, что Игорь уже на четвёртом курсе. Алиса – ноль внимания. Очень она упрямая, и за это тоже я её люблю. Выведает все секреты даже у иностранного шпиона. «Ты же принимал?» - спрашивает она, подразумевая наркотики. Игорь улыбается загадочно, Лена слегка нервно. Чтобы снять напряжение я говорю первое, что приходит в голову: «Знаете, мне такой сон классный сегодня снился».
С этого всё и начинается. Я хочу, чтобы вы поняли это. Я думаю, Сам хочет того же. Если искать какое-то начало у этой истории, если у неё есть какое-то начало, то именно с этого вопроса. Начало было великолепно, исполнена света. Тогда мы не думали о том, что солнце может умереть. В начале мы просто жили. Я вижу это даже сейчас, чувствую тепло того солнца, запах той еды. К моей голове приставлен пневматический пистолет, но это не имеет значения. На самом деле никакого пистолета не существует. Я сижу в пиццерии со своими друзьями. Очень просто.
Гораздо труднее справится с голосом. Голос говорит вроде бы прямо в голове, минуя уши и его тяжело игнорировать. Голос человека, который представился Самаелем, хотя у него много других имён и каждое из них истинно. Он говорит, что опасности нет. Он не нажмёт на курок, это было бы слишком глупо. Справедливо – воздух пропитан газом. Одна искра… Мы умрём мгновенно.
«Открой глаза», - говорит он и я подчиняюсь. В свете люмисцентных ламп мне виден человек в защитной военной одежде. Лицо его скрыто противогазом, точно такой же закрывает и мою разбитую физиономию. «Рассказывай, - говорит Сам, - рассказывай всё с самого начала». «Зачем?» - шепчу я, языком ощупывая кровоточащие дёсны – врезали прикладом. «Идиот! – Крик врывается в уши. Это рация, всего лишь рация – понимаю я. – Они нас слышат! Они слышали нас с самого начала! Это наш единственный шанс на спасение!» Спасение? Какая глупость. Всё безнадёжно, даже если мы выберемся из Комплекса, на верху нас ждёт Похититель с дьявольским привратником… И что тогда? Стрельнём в него из пневматики? Понадобится нечто вроде базуки. Но я начинаю рассказывать – это просто. Наркотик позволит мне ускользнуть из реальности и вернуться назад. Назад, домой. Назад. Дом там где сердце. И когда ты возвращаешься домой, кто-то ждёт тебя там. Ждёт всегда, в предвкушении встречи. Назад домой. В Канзас, Дороти, в Канзас, путешествие по дороге из жёлтого кирпича окончено.
Хочется схаркнуть кровь, но само собой это невозможно. Проглатываю слизистый комок и начинаю говорить, радиосвязь транслирует сигнал и мне в уши тоже, поэтому я слышу свой голос. Хриплый, дрожащий шёпот старика. Где-то наверху магнитные носители записывают каждоё моё слово и может быть когда-нибудь их услышат другие люди. Только это уже не важно. Теперь, когда солнце мертво.
у меня кризис...
Медленно неторопливо распухшее багряное светило уползало за кромку далёких гор, оставляя город в вечерних сумерках. Его последний отблеск походил на вспышку термоядерной бомбы. Ужасно и завораживающе. Лучи вырываются из-за гор, проносятся по равнине и проникают в окна пиццерии, где мы неторопливо коротаем время. Они освещают каждого из нашей маленькой компании, скрашивая недостатки и подчёркивая достоинства. Мы сверкаем золотом и смеёмся в лучах заходящего солнца.
Слева от меня сидит Алиса. Её волосы переливаются тёплыми неописуемыми тонами, в глазах сверкают искорки. Лёгкая улыбка, лёгкое прикосновение руки. Она моя девушка и я люблю её больше жизни. Напротив неё неразлучная парочка Лена и Игорь, Игорь и Лена. Сидят как обычно держась за руки. Через каждые три минуты (кажется) целуются. Я пытаюсь подсчитать, через какой точно промежуток времени они целуются, но не получается – что-то постоянно отвлекает. Например, солнце. За соседним столиком расположилось продолжение нашей компании: Санёк, Настя, Zooфил (так мы его называем) и Денис. Они не смеются, очень заняты: голодные студенты с упоением пожирают огромную пиццу. Кажется, «Рим»: бекон, сыр, помидоры – самая «пиццерийная» пицца из всех возможных. Я говорю эту мысль вслух – все смеются. Из-за соседнего столика на нас поглядывают недоумённо. Я загадочно улыбаюсь и умолкаю.
Из приёмника раздаётся группа «Звери», которую крутят здесь вечно, ещё с тех пор как Ной сошёл со своего ковчега на гору Арарат. Мы не возражаем. Мы даже тихонько подпеваем, чуть-чуть шевеля губами, чтобы не услышали за соседнем столиком. Там собрались любители «готик индастриал», согласные терпеть поп-рок только в обмен на пиццу. У Санька к стулу приставлена гитара, и как только он закончит разбираться со своим куском дармовой пищи и выпьет пива «Туборг», как тут же начнёт наигрывать чего-нибудь грустное до боли в груди. Но к тому времени уже уйдём из «Рома-пиццы», оставив наших друзей. Будем идти по проспекту выискивая на небе первые звёзды, чтобы успеть загадать желание.
Пока же мы все вместе, в одном маленьком космосе нашего восприятия. Игорь рассказывает о жизни общаги со всеобщим позитивом и легалайзом. Лена поглядывает на него с некоторой обеспокоенной задумчивостью, но пока не вмешивается. Я легонько стучу туфлей ногу своей девочки, чтобы она прекратила засыпать Игорька провокационными вопросами. Дело в том, что Игорь уже на четвёртом курсе. Алиса – ноль внимания. Очень она упрямая, и за это тоже я её люблю. Выведает все секреты даже у иностранного шпиона. «Ты же принимал?» - спрашивает она, подразумевая наркотики. Игорь улыбается загадочно, Лена слегка нервно. Чтобы снять напряжение я говорю первое, что приходит в голову: «Знаете, мне такой сон классный сегодня снился».
С этого всё и начинается. Я хочу, чтобы вы поняли это. Я думаю, Сам хочет того же. Если искать какое-то начало у этой истории, если у неё есть какое-то начало, то именно с этого вопроса. Начало было великолепно, исполнена света. Тогда мы не думали о том, что солнце может умереть. В начале мы просто жили. Я вижу это даже сейчас, чувствую тепло того солнца, запах той еды. К моей голове приставлен пневматический пистолет, но это не имеет значения. На самом деле никакого пистолета не существует. Я сижу в пиццерии со своими друзьями. Очень просто.
Гораздо труднее справится с голосом. Голос говорит вроде бы прямо в голове, минуя уши и его тяжело игнорировать. Голос человека, который представился Самаелем, хотя у него много других имён и каждое из них истинно. Он говорит, что опасности нет. Он не нажмёт на курок, это было бы слишком глупо. Справедливо – воздух пропитан газом. Одна искра… Мы умрём мгновенно.
«Открой глаза», - говорит он и я подчиняюсь. В свете люмисцентных ламп мне виден человек в защитной военной одежде. Лицо его скрыто противогазом, точно такой же закрывает и мою разбитую физиономию. «Рассказывай, - говорит Сам, - рассказывай всё с самого начала». «Зачем?» - шепчу я, языком ощупывая кровоточащие дёсны – врезали прикладом. «Идиот! – Крик врывается в уши. Это рация, всего лишь рация – понимаю я. – Они нас слышат! Они слышали нас с самого начала! Это наш единственный шанс на спасение!» Спасение? Какая глупость. Всё безнадёжно, даже если мы выберемся из Комплекса, на верху нас ждёт Похититель с дьявольским привратником… И что тогда? Стрельнём в него из пневматики? Понадобится нечто вроде базуки. Но я начинаю рассказывать – это просто. Наркотик позволит мне ускользнуть из реальности и вернуться назад. Назад, домой. Назад. Дом там где сердце. И когда ты возвращаешься домой, кто-то ждёт тебя там. Ждёт всегда, в предвкушении встречи. Назад домой. В Канзас, Дороти, в Канзас, путешествие по дороге из жёлтого кирпича окончено.
Хочется схаркнуть кровь, но само собой это невозможно. Проглатываю слизистый комок и начинаю говорить, радиосвязь транслирует сигнал и мне в уши тоже, поэтому я слышу свой голос. Хриплый, дрожащий шёпот старика. Где-то наверху магнитные носители записывают каждоё моё слово и может быть когда-нибудь их услышат другие люди. Только это уже не важно. Теперь, когда солнце мертво.
у меня кризис...
СЛАВА РУСИ!
)
